Я и Орки
Шрифт:
Ещё раз, потом ещё! Его голод был поистине огромен! За моей лаской он тянулся, ловил мои губы, как кот тёрся об мои руки. Я всей своей женской сутью ощущала, что он был бы другим, если бы не та жизнь, что сломала в нём человека с большой буквы. Вернуть его предстоит мне. Смогу ли? Не знаю.
Отсвет от моих волос он рассматривал с удивлением и восхищением. Если бы не его жестокое обращение, то он увидел бы его ещё тогда, при нашей первой встрече.
– М-м-м! Я должна, ох, что-то сказать, чтобы выбрать тебя?
– Райши!
– И всё? Ты – мой
– Твой знак! Здес-сь! – он кивнул себе за спину.
– Татуировку? Зачем?
– Все будут знать, что я – Райши!
Я встретила его взгляд. Странный он был. Там и ожидание, и напряжение, и гордость. Кивнула. Охотник убрал волосы, оголяя спину. Боги! Я прикрыла рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Могу ведь и обидеть своей жалостью… Вся спина была сплошь в шрамах! Длинные, тонкие, продольные и точечные, всех видов и размеров. Кто же тебя так? Дрожащей рукой я провела по ним, золото моих слёз капало на его кожу, растекаясь и впитываясь внутрь. Вся кожа теперь в лучиках. Охотник замер, потом обернулся.
– Моя Райши?
– Всё хорошо! Я просто плачу… просто ты… зачем вы так? Такие раны… больно наверное?
– Не всегда. Поначалу. Потом заживает.
Не выдержала и покрыла его спину поцелуями. От этого моя сила словно получила приказ или команду, кожа засверкала, и все шрамы исчезли!
– Их нет!
– Нет? Р-р! – он что, злиться?
– Они были тебе так дороги? Давай я тебя располосую! Только доставь мне удовольствие, и я тебе такие шрамы на спине оставлю – любо – дорого! – пообещала я психу, внимательно слушавшему мой бред.
– Оставь! Много! – как это мило! Я потянулась к нему за поцелуем, но была перехвачена в полёте и развернута в позу дачника. Дубль два? Напряглась.
Ан нет! Такое ласковое прикосновение, которым Ирнанн обозначил начало нового танца нашей любви, просто не могло предшествовать насилию. Его сильные пальцы нашли все места, где я люблю чувствовать мужские руки. О-о! Выгнулась и застонала. Охотник прижался ко мне, вызывая дрожь предвкушения.
– А как же твоя спина?
– Потом. До леса долго идти!
ГЛАВА девятнадцатая
Я сорвала голос… Это было божественно, невыносимо, ахренеть как классно! Охотник рычал таким низким звериным рыком и вбивался в меня всё сильнее. Будь его спина передо мной – от неё уже одни ленточки остались бы!
Охотник расслабленно лежал на травке, закинув руки за голову. А я просто смотрела на него. Какой он… сильное, могучее тело. О-о! Всё! Я поползла к нему, провела рукой по груди. Потом лизнула его. Рык. Ещё раз. Усмехнулась и продолжила пытку. Ему понравилось, кто бы сомневался!
Пока нас не было, эмиссы с Шарри освежевали зверя, сделали из него вкусный шашлык. Я с безумным взглядом оторвала от туши приличных размеров кусок и села его поглощать. Моё рычание, мой голод и постоянно, не перестающие сиять волосы заценили сразу и все.
– С-сегодня останемся з-сдесь! А завтра выходим!
– А как же шкура? Она же ещё не будет готова!
– Высуши её! – предложил мне внести свой вклад в дубление будущих шуб и шапок Рашш. В глазах сверкнула обида.
– Рашш? А, Рашш! Прости! Я не могла удержаться…
– З-снаю. Ты и со мной тоже не смогла! – и он довольно зажмурился, вспоминая нашу первую встречу. Я тоже вспомнила, облизнулась. Алый уже просто свихнувшимся от страсти голосом прошипел мне, чтоб не отвлекалась и сушила шкуру. Часть её мы заберём с собой как подстилку, чтобы спать было мягче. У нас с Шарри было две шкуры, их не без боя вместила в себя моя сумка, но нас уже стало больше.
Охотник ел мясо полусырым. Кровь стекала по губам и подбородку, делая его похожим на классического вампира.
Я подошла к шкуре. Как бы так умудриться её не спалить? Осторожно, едва-едва я стала направлять на неё воздух с огнём. Периодически я пробовала её на влажность рукой. За час шкура стала сухой и готовой к употреблению.
– Теперь вы! Я шить не умею, так что сами.
Наги кивнули и, ни словом меня не попрекнув, стали разделывать её на составные части. Три шубы, три шапки. Ирнанн отпорол себе рукав и сделал меховую жилетку. И всё? Я заботливо спросила, не замёрзнет ли он в такой скудной одёжке? Он ласково прожурчал, что я согрею его, когда захочу. В моём теле ещё блуждало удовольствие, доставленное им, так что я с горящими глазами пообещала быть очень старательной грелкой.
– А мы? Нас-с кто погреет? – обиженно прошипел Сшан. Я провела рукой по его шикарной гриве и пообещала греть их так старательно, что все останутся довольны.
Утром мы вышли не сразу. Каюсь, я отвела эмиссов на то самое место, где выросли цветы и трава. Там, на лугу, мы сплели хвосты несколько раз. Мой Алый мстил старательно и не жалея меня. Впрочем, я не в претензии – такое удовольствие, что я получила, стоит всех жертв!
Счастливые и сияющие, мы вышли, выползли из скал на дорогу. Я решила, что настало время для разговора.
– Ты сможешь нас провести, чтобы твои сородичи на нас не напали? – райши задумался.
– Знак! Ты не оставила знак!
– Какой з-снак? – заинтересовались мои змеи.
– Я вылечила его шрамы, он разозлился. Теперь требует знак, и непременно такой, чтоб из шрамов состоял!
– Ес-сли хочешь, мы поможем с этим! – насмешливо глянули на конкурента наги.
– Да я сама справлюсь, - прошипела я, закрывая тему.
– Сегодня! – непреклонно потребовал охотник. Я заподозрила, что так он просто выпрашивает ночь любви. Почему ночь? Так одним разом он не обойдётся! И я тоже… О-ох! Волосы выдали меня сразу же. Я покосилась на своего райши, тот только и ждал моего внимания. Глаза сверкнули, сильные руки дёрнули за серебряные пряди, напоминая о моей к ним симпатии.