Я и Путь in… Как победить добро
Шрифт:
Р.В. заметил, что большинство священников, коих он знавал, – скуловоротные резонеры, и в анатомических подробностях поведал мне про два знакомства из тех, что переворачивают жизнь.
Виктюк совершал визиты и в Русскую Православную Главную Резиденцию, к Алексию, и в Ватикан, к Папе (не нынешнему). Про первый визит он говорит совершенно упавшим голосом, про второй совершенно жизнеутверждающим.
Алексию было решительно не до визитеров, царствие Ему небесное. Он смотрел мимо и говорил о своем. А у Иоанна и взгляд лучился живейшим интересом, и манеры были…
– Какие?
– Божественные!
– И ездят на «Хаммерах», «Бентли».
– И даже на детях делают капитал… Вроде бы дети должны быть самыми мощными потребителями Любви на планете. Так нет же, Эти себя назначили… Грустно. Считай, обменяли богослужение на корысть. Наша Церковь требует от каждого смирения и стояния в углу; тогда как при общении с Церковью нужно излучать счастие! А не внушать себе, что перманентно виноват.Сумасшедший Виктюк
«Я не обещаю тебе того-то и того-то… Но обещаю, что не впущу в твою жизнь грусть и одиночество».
Роману Григорьевичу Виктюку очень нравится эта цитата из американского кино, а мне очень нравится Виктюк: он сумасшедший потому что. (Хотя сумасшедшим обзывают меня.)
РВ безоговорочно интересный человек, но если вы не готовы восхищаться им и его работами, даже то общение, которое случится, будет похоже на разговор испанца с китайцем.
Теоретически таким, как он, должен быть каждый художник, но в реальной жизни такие… экспонаты… встречаются не чаще, чем трюфель в кутаисском лесу. Он угадывает вектор общественных умонастроений, не забывая про их динамику.
И всё будто экспромт. Я, сраженный наповал, из-за этих экспромтов не давал никому отдыхать в самолете «Москва – Киев» ежесубботне три месяца сряду (мы были членами жюри видного танцевального ристалища).
Он убежден, что цена подлинного успеха и цена контракта не связаны зеркально. Я спрашиваю его, например, о всеобщих восторгах по поводу Евгения Миронова, он отвечает, что-де если всех устраивает пучеглазие как основной и единственный прием, тогда, конечно, ЕМ – большой актер.
Вообще главный критерий отношения к творческой единице – это наличие или отсутствие у единицы «чичирки» (детородный орган; всем, кто знаком с РВ, ведом этот его перл, стилистически, интонационно и морально очень характерный для маэстро).
Вот у Юрия Кары, снявшего – и испоганившего «Мастера и Маргариту», «чичирки» нет. Кара – он бесполый, ибо только андрогин мог снять такое кооперативное дерьмо; так что Кара рухнет в огонь вечной кары!
Формальность и дидактизм убивают церковь; Евтушенко уже не сможет быть изящным, потому что «в себя провалился»; Козаков был устроен так, что не мог без алкоголя; Бондарчук (который Федя) – обаятельный кадр, но слишком молод, чтобы вести себя, как папа; у коммунистов «чичирок» нет; Звягинцев, выверяющий кино до стерильности, имитационно глубок.Вот! Вот главное слово – имитация. Во всем, везде и всегда.
P.S. После
Имяреку, тебе – теперь молчащему, когда-то семинаристу, пофигисту, поклоннику ЕЕ.
Позволь мне кратковременный сеанс астральной связи.
Я, патетичный нытик, оставшийся в живых, – я сверху взираю, но это на кладбище, а так, если шире, если глобально, сверху взираешь ты.
Мы так длительно дружили, что ты наверняка различаешь мой голос.
Да?
Что тебе рассказать? В двух словах? Развернуто? На эзоповой фене? Штилем пижонов? Даже на грузинском могу, коли этого хочешь.
Имяреку, тебе, сыну вдовой училки от того, чей порох еще сухой, ум полуясен, а дух полукрепок, тебе, губителю карманов и сердец, дельному бездельнику, златоусту, вралю, с головой не дружившему сентименталисту; превозносившему итальянское кино бонвивану; обожателю семечек; трамвайных звонков, бессловесных девчонок; детских ужимок; грандиозному парню данных негренадерских; с чертами лица блудливого черта; да лежится тебе, как в Раю (надо только чуток успокоиться-угомониться) в нашей бурой земле, пьяни, зазнайке; понимавшему жизнь, как пилот в турбулентности злой; кататонику с надеждой на загробную жизнь.
Может, когда клянем Уход мы, мы неправы?
Ты стоял – в последний раз, когда я тебя видел, – на мостовой и плакал.Моя очередь.
ГЛАВА 3 ВОПРОСЫ К МИРОЗДАНЬЮ
Когда человек из умеренно глупого преображается в откровенно гнусного? Когда начинает врать, пытаясь предстать безгранично умным и утонченным. Мне приходится, как всякому рабу шоу-бизнеса, сниматься в ток-шоу; долго объяснять, отчего я использовал слово «приходится», эта мука называется «рожей торговать». Я, по крайности, стараюсь на съемках не умничать.
Недавно, так получилось, я участвовал в трех разговорах о ненормативной лексике. В одном из разговоров принимали участие нравные Невзоров и Джигурда, в другом – футболисты, в третьем – шалые эстрадные нимфетки с дурными манерами. Энд – куда без них? – непримиримые борцы за мораль, двое никому не известных писателей и томная дама – университетский преподаватель, чья и вправду красивая речь мирила меня с ее имманентной тягой к назиданию. Ну что вы, разумеется, на съемках все в белых одеждах, полный пи… я имел в виду – паноптикум. Но, если что, я тоже знаю слово фрустрация и умею строить брови домиком. И это не мешает мне быть апостолом добра, ювелирно владеющим обсценной лексикой, читай: горячей.
На съемках все орут или впадают в овощное оцепенение (это когда я сглупа употребил слово трансцендентный), я хоть тут спокойно выскажусь. При этом я рискую, натурально: я знаю о способности нашей публики все истолковывать превратно, ну да ладно. «Душистый» словарь, который мной изучен в совершенстве, – это вопросы контекста и мастерства. Ты непременно должен быть хорошим парнем, горой стоящим за Важное, и никогда не козырять этим лексиконом при дамах и детях. Добро должно быть с кулаками, а просвещенный человек с октановыми словами в арсенале. Понятно, вашу лицемерную мать?!