Я и Я (сборник)
Шрифт:
Опять рев мотора, визг тормозов, запах горелой резины. Рядом останавливается тот самый джип. Из него вылезает очень прилично одетый молодой парень с хорошей спортивной фигурой. Слегка пьяный, но на ногах стоит вполне уверенно. Он смотрит сначала на меня, потом на то, что осталось от Марины. Затем с каким-то непередаваемо тоскливым выражением в голосе говорит: «Вот, мля, швали всякой развелось, по улице человекунельзя нормально проехать, нах!..»
И тогда впервые словно что-то взрывается внутри меня – волна ярости, злости, ненависти. Я бью его сначала левой рукой, затем правой. Бью как-то почти инстинктивно,
А потом, стоя на коленях, бьюсь и бьюсь головой о бампер его джипа, словно хочу смыть кровь Марины своей кровью…
Такая вот история. Разумеется, это мелкое происшествие в выпуски телевизионных новостей не попало, в центральные газеты тоже. Если только где-нибудь в Интернете случайно можно было прочесть. Помните, может быть? То ли сын министра национальной безопасности кого-то сбил, то ли кто-то сам под колеса его машины взял и прыгнул.
Как мне потом следователь сказал на очередном допросе: «Министр национальной безопасности у нас один, а всяких …дей – завались, даже в другие страны вовсю экспортируем…» Мысль он, правда, не закончил, как-то не подумал, что я в наручниках с места могу через стол перепрыгнуть и плечом ему челюсть сломать. Все-таки мастер спорта по прыжкам в длину когда-то был.
Сломанная челюсть при вынесении приговора тоже была принята во внимание судом. Как отягчающий факт. Вот так, по совокупности, – десять лет в колонии строго режима.
И тут как раз наша Народная Дума закон приняла. Новый высокогуманный закон. О легализации Диких Боев (они до того были вне закона) как средства альтернативного отбытия наказания за особо тяжкие преступления. А дальше – как всегда. В смысле, хотели как лучше, а получилось как всегда. Не работает на практике новый хороший закон. Пока сам Верховный Управляющий как-то не упомянул об этом на очередной встрече с избирателями. Четвертый срок, понимаете ли, не шутка. Иностранные наблюдатели и все такое. Словом, вот хороший закон приняли, а механизмы реализации до конца опять не проработали. Прямо как с монетизацией льгот история получается.
Кого отбираем-то для участия в этой Программе? Молодых – негуманно: вот ему сейчас двадцать лет, через десять лет на свободу выйдет – еще молодой, жизнь впереди. Пожилых – тоже негуманно: просто зверей кормить на виду у честной публики. Значит, получается, около тридцати пяти – сорока лет – самый тот возраст. Желательно из бывших спортсменов, чтобы хоть какой-то шанс был. Мы ж цивилизованная страна, а не Гондурас там какой.
Кроме того, приговор должен быть вынесен совсем недавно, чтобы часть срока не отсидел уже. Вот по всем этим критериям я и прошел. Почему согласился? А что это такое – десять лет в колонии строгого режима, – вы представляете? В нашей российской колонии строгого режима. Учитывая, что каким-то боком они тоже относятся к Министерству национальной безопасности. Хотя у нас все в стране относится каким-то боком к Министерству национальной безопасности. За исключением того, что уж совсем никому нафиг не нужно. Словом, вы меня поняли. А это был шанс побыстрее со всем покончить.
А еще почему согласился – хотел, чтобы люди лишний раз Марину вспомнили. Ведь некоторые знали эту историю, все-таки Интернет тогда еще не совсем задушили. Думал, мой первый бой будет нашими общими поминками. Но не совсем так все сложилось…
На первых же тестах выяснилось, что
Я приоткрываю глаза. Вот мы и приехали. Привезли меня во Дворец спорта. Как всегда, за два часа до боя. Через подземный тоннель, есть там такой. А то наверху, наверное, уже толпа беснуется у входов. Толпа фанатов Диких Боев, а еще небольшая кучка гринписовцев напротив. А между ними – конная милиция. Эскадрон ментов летучий. Хотя какой там эскадрон… Конный полк. В полном составе. Последний бой Зверобоя. Хит сезона, полный аншлаг.
Охранники – двое моих обычных и двое местных – сопровождают меня в мои апартаменты. Или конвоируют в раздевалку. Да хоть груздем назови…
Вся моя команда уже ждет – Алексей, массажист, секундант. Секундант имеет право остановить бой, выкинув белое полотенце. Только это не бокс – бой так сразу не остановишь. Хищник-то на сигнал гонга не реагирует, только выстрел снотворного. Почему Алексей не секундант? Слишком хорошо ко мне относится, может попытаться остановить бой, когда у меня еще есть шанс. А тогда – повторный бой. Так что Алексей на эту роль не самая подходящая кандидатура будет.
– Алексей, помоги куртку снять, – по лицу Алексея пробегает едва заметное удивление.
«У нищих слуг нет» – моя же любимая пословица. Тем не менее, он подходит ко мне.
Я сам вынимаю левую руку из рукава:
– А теперь, очень аккуратно, помоги снять дальше. Только оченьаккуратно, не задень плечо!
Алексей очень аккуратно и деликатно снимает куртку. Немая сцена. Куртку я надел на голое тело, потому, что даже футболку я надеть не смог.
– Что у тебя с плечом? – все-таки решается спросить Алексей.
– Полный писец у меня с плечом. Такой славный, милый пушной зверек – полный писец.
– Пальцами пошевелить можешь?
– Могу. Пошевелить – могу. Но вот больше ничего не могу. А одного шевеления пальцами маловато будет, мне почему-то так кажется.
Вежливый стук в дверь. Кого еще нелегкая несет? А, это же Док. Самый главный боевой спортивный доктор. Входит. Сразу видит и все понимает. Строго говоря, он должен не допустить меня до Боя. Именно он. Но полный Дворец спорта. Но миллионы долларов за рекламу в ходе телетрансляции Боя. Но сотни миллионов долларов ставок на кону. Если он сейчас своей властью не допускает меня до Боя, то до завтра он точно не доживет. Мне вот так почему-то кажется. Просто масса желающих найдется предъявить ему претензию. Окончательную, бесповоротную и обжалованию не подлежащую.
Док смотрит на меня, я смотрю на него. Тут надо учесть, что он – один из немногих, кто знает меня в лицо, точнее, кто знает Зверобоя в лицо. Поскольку я до сих пор мыслю – в смысле существую, – то свою главную профессиональную обязанность он выполняет. Молчит как рыба об лед. Сами понимаете, не все ставят на человека, кто-то ставит и на зверя. А проигрывать всегда обидно бывает. Особенно проигрывать большие деньги.
– Док, как видите, вполне здоров. В прекрасной форме. К бою готов. Как юный пионер.