Я иду домой
Шрифт:
– Эт на каком языке?
– перекинув двустволку на локоть, переспросил мужчина.
Механика с тяжелым вздохом подняла глаза вверх.
– Типа, пожевать чего не найдется, мы в дороге малость поиздержались...
Мужик с ружьем насмешливо оглядел Райвена с головы до ног и оставил вопрос без ответа. Ответил он Механике, впрочем, в той же манере, в какой смотрел на Рика.
– Отчего ж нет, мы с удовольствием покормим поздних гостей, которые незваными явились на нашу ферму. Но сами понимаете -
Джонни и Механика переглянулись. Рик попытался переглянуться с кем-то из них, но с ним никто переглядываться не захотел.
– Плохих гостей вы, - Хесс не договорил, кивая в сторону окна, - как вон тех, которые на кольях?
– Что?
– удивился хозяин фермы, а за ним и на мордах его спутников отразилось недоумение.
– А, там. Нет, вы что. Там скотьи потроха и тряпки. Пугала, чтоб работорговцы и рейдеры не совались, ребятам надоело их отстреливать. Я имел в виду другое. Видите ли, мы бы рады вас пустить и накормить, да кто вас знает, что у вас на уме? Вот ежели б кто из вас... а хотя бы спел нам любой гимн, из старых, на латыни, которыми так любит потчевать нас отец Хулио, наш священник, так мы бы сразу поняли, что плохого вы не хотите, - владелец ружья откровенно издевался, и его соратники вторили ему ухмылками.
– Тогда б мы вас и накормили, и спать уложили, еще и с собой дали бы по бутерброду. Ну, так как? Не можете, ребята? Ну, тогда да, спите прямо тут, на полу, но если полезете баловать...
Он не договорил. Его прервали звуки пения - старые, и на латыни, соответствующие всем требуемым канонам. Бледный, напуганный и усталый до невозможности Хесс, все детство певший в церковном хоре, превзошел даже собственные ожидания. Сейчас он пел так, как будто от этого зависела его жизнь, то ли из-за того, что его нервы наконец-то сдали позиции, то ли просто видя перед собой аудиторию ценителей. Механика и Рик, открыв рты, следили за ним в немом изумлении, а вот фермеры застыли, боясь пропустить хоть один звук.
Gloria in excelsis Deo et in terra
pax hominibus bonae voluntatis.
Laudamus te, benedicimus te, adoramus te,
glorrflcamus te, gratias agimus tibi...
Когда он умолк, некоторое время в доме царила тишина. Однако недолго. Прислушавшийся в благоговении к его хорошо поставленному молодому баритону владелец ружья опустил, наконец, свое оружие, и, шагнув вперед, взял Хесса за плечо.
– Клянусь Всевышним, парень, откуда ты... а, неважно. Ты заслужил еду и постель для всех вас! Пойдем с нами, ребята!
***
Смысла отказываться не было. Джонни, Механику и Рика повели через тот же лаз под половиком. Лаз привел хозяев фермы призраков и их гостей в обширный земляной погреб с дверью в его дальнем конце. У двери дежурили молодые парень и девушка с ружьями в руках. Миновав и эту дверь, и некоторое время проспускавшись вниз по земляному коридору, они пришли в огромную, хорошо освещенную пещеру.
– Обалдеть можно, - пробормотал Рик, окидывая взглядом земляные своды, поросшие фосфорицирующими грибами, несколько загонов с двумя-тремя жирными коровами и множество деревянных шалашей и загородок, наподобие скотьих, только в рост человека и уставленных разнообразной утварью. Увиденное напоминало подземный город, точнее, поселок. Между "домами"
– Мы тут с самой войны, - не дожидаясь расспросов, пояснил обладатель ружья.
– Потомки семей военных полицейских, знавших о часе икс, и вовремя подсуетившихся с укрытием. Сначала выращивали, что надо, здесь, потом нас стало слишком много, и мы стали потихоньку выбираться на поверхность. Да и... появилась потребность в обмене. Репу на себя не натянешь, а лен и хлопок тут не растут...
Разговаривая таким образом, они дошли до пустующего деревянного шалаша у самой стены пещеры. Внутри обнаружились несколько старых матрасов и даже одна подушка, не очень чистая, но и не такая грязная, какой могла бы быть. Обладатель ружья сделал приглашающий жест рукой.
– Можете ночевать здесь. Никто вас не тронет, если не станете баловаться. Жратву сейчас принесут. Парень, - он придержал за плечо шагнувшего было внутрь Хесса.
– Ты иди с нами.
Рика и Механику оставили одних. Так и не представившийся мужик с ружьем сдержал слово - через некоторое время две молодые женщины в сопровождении вооруженного парня доставили по подносу с дымящейся вареной картошкой, салатом из не известной ни Рику, ни Механике травы, кусками жареного стейка со свежим хлебом, и даже миской с маринованными явно пещерными грибами.
– Озеро прямо за вашей палаткой, - не хмуро, но несколько напряженно пояснил парень, помогая женщинам сгружать снедь перед изумленными гостями.
– Оно чистое, можете пить... или купаться. Только не купайтесь там, где пьете. Там, дальше, две купальни - мужская и женская, если захотите помыться. Не свинячьте.
– Постойте, - Механика поймала его за рукав, заставив нервно вздрогнуть.
– А где свят... где тот парень, что был с нами? Джонни? Что вы с ним сделали?
– Ничего мы с ним не сделали, - парень нервно стряхнул ее руку.
– Он сам... наш старый священник, отец Хулио, давно болен, и не проводит службы. Мы уже много месяцев не слышали ни одного из священных псалмов. Ваш друг вызвался помочь нам. Пустите, я тоже хочу пойти его послушать!
Механика разжала пальцы, и парень торопливо убежал куда-то за палатки. Девушка и порноактер посмотрели друг на друга.
– Сколько живу в этих гребаных пустошах, не перестаю удивляться, - Рик перевел плотоядный взгляд на еду.
– Наши кишки не просто не намотали на колья, а кормят да еще устроили сольный гала-концерт этому беглому из долбанного Приюта. Целый подземный поселок святош! Хорошо, что я узнал заранее, и никого тут не попытался трахнуть.
Механика треснула его по рукам, которыми он потянулся к миске с грибами.
– Убери лапы! Дождемся Хесса. По-моему, этой жратвой мы обязаны его псалмам.
От возмущения у Райвена перехватило горло.
– Да он, может, до утра им будет петь!
Не договорив, Рик замолчал. Он внезапно осознал, что в пещере как будто бы стихли все звуки. Откуда-то издалека, сначала слабо, а потом все набирая силу, до них донеслись, как отголоски далекого, очень далекого прошлого, звуки церковных католических псалмов...