Я, Лунин
Шрифт:
– Мать вашу за ногу, – Рассказов все же сумел ухватиться рукой за стену и остановить ее вращение, – ну-ка звони своему заместителю.
Увидев непонимающий взгляд молодого человека, Рассказов рявкнул:
– Вадиму звони, Юрьевичу. И упаси бог, если он вдруг не возьмет трубку.
После не очень продолжительного, зато весьма эмоционального разговора с заместителем министра, ситуация прояснилась, но к глубокому разочарованию Павла Дмитриевича облегчения эта ясность ему не принесла. Стало очевидно, что молодой человек, явившийся за деньгами первым, бывший очень похожим на настоящего референта и даже
– Это же Москва, Паша. Здесь приличные люди вовремя не приходят.
Закончив принесший ему лишь разочарование разговор, Рассказов машинально взглянул на часы. То, что в десять минут пятого представлялось исключительной, можно даже сказать, необыкновеннейшей удачей к половине пятого обернулось столь же необыкновеннейшей катастрофой. Распрощавшись с уже вторым по счету за день референтом, Павел Дмитриевич вновь, теперь уже не глядя в зеркало, стянул с себя рубаху, а затем и брюки. Стоя под нещадно бьющими по спине и затылку струями горячей воды в душе, Рассказов периодически повторял одну и ту же, наполненную глубокого смысла и тоски фразу:
– Пятьсот миллионов… сам… своими руками… отдал! Москвичи…, – после чего добавлял еще одно, не очень приличное слово, которым зачастую население различных провинциальных городов России как раз и именует жителей столицы, намекая, конечно совершенно необоснованно, на их, если и не поголовную, то во всяком случае весьма распространенную принадлежность к сексуальным меньшинствам.
…
– Ну ладно, чаю, так чаю, – Николай примирительно кивнул и достал из шкафа свою кружку, – попьешь со мной?
Уже изготовившаяся к скандалу и не ожидавшая такого развития событий Ленка, только и смогла, что молча кивнуть в ответ. Разливая чай по кружкам, Николай услышал, как за спиной у него негромко хлопнула дверца духового шкафа.
– Я пирог испекла, – услышал он голос жены, – со смородиной.
– Пирог, это шикарно, – улыбнулся он в ответ. Улыбка его была искренней, поскольку пироги Ленке действительно всегда удавались, хотя баловала мужа она ими совсем не часто.
– Тесто, правда слоеное, не дрожжевое, – начала объяснять уже забывшая о намечавшемся скандале Ленка, – но мне кажется, тоже неплохо получилось.
Трошин мысленно перевел дух. Столь быстрая смена настроения жены была сейчас ему на руку. Конечно, он в принципе не любил домашних скандалов, но выяснять отношения сегодня, когда ему надо решить с Ленкой такой важный вопрос было бы верхом глупости.
Чтобы окончательно задобрить жену, да и просто потому, что было очень вкусно, Николай проглотил целых четыре куска еще теплого пирога.
– Божественно, – простонал он, разглядывая еще один, несомненно особенно вкусный уголок пирога. Угловые куски по мнению Трошина, всегда были самые вкусные, поскольку имели корочку сразу
– И насколько мелкий? – моментально насторожилась Ленка, ставя на стол кружку с недопитым чаем.
Трошин с трудом оторвал взгляд от пирога и посмотрел на жену.
– Я же тебе говорил, что покупаю землю под новый комплекс.
– Комплекс, – непонимающе переспросила жена, – про мотель говорил вроде, про комплекс что-то не припоминаю.
– Ну это и есть мотель, – торопливо принялся объяснять Николай, – только не как сейчас, забегаловка и ночлежка. Все серьезно будет. И кафе поприличнее сделаем и гостиницу побольше, магазин полноценный, заправку поставим. Может даже автосервис сделаем. В общем все в комплексе, в одном месте.
– Главное, чтобы не через одно место все вышло, – с усмешкой отозвалась супруга.
– Лена! – нахмурился Трошин. – Я, между прочим это все не из башки выдумал, я такие комплексы несколько раз видел. Вот увидишь, от постояльцев отбоя не будет. Твой дядя, – выложил основной аргумент Николай, – между прочим, тоже одобряет. Земельный участок он сам мне присоветовал.
– Так-то да, у него голова соображает, – согласилась Ленка, отчего Трошину вдруг стало немного обидно за свою собственную голову.
– Вот видишь, – подавил в себе обиду Николай, – но землю-то я купил, а теперь строить надо.
– Тебя от меня согласие что ли надо? – рассмеялась Ленка. – Строй, разрешаю!
– Замечательно, – хмыкнул Трошин. – А деньги?
– Что, деньги? У меня денег нет. Деньги сам знаешь, где выдают. Сходи в банк, да попроси. Уж нам-то, думаю не откажут.
– Ходил уже, – Николай удивился, как легко Ленка сама вывела его на финишную прямую сложного разговора. – Деньги они конечно дают, только им понимаешь, залог нужен. Сумма ведь приличная, без залога никак не дают.
– Ну так ты «Радушный» и заложи, – беззаботно предложила супруга, – старую богадельню заложишь, новую построишь.
– Мало им, – покачал головой Трошин и, зажмурившись, выпалил, – дом еще в залог просят.
В гостиной стало так тихо, что Николай вдруг услышал, как где-то в начинающемся прямо за их забором лесу кукует кукушка.
– Дом, значит, – Татьяна не глядя протянула руку к кружке с уже остывшим чаем. – А если что-то не так пойдет?
– Ну что там может не так пойти? – Николай нервно заерзал на стуле. – Объездную строить стопудово будут, тендер уже объявлен. Кроме меня пока никто не сообразил, что делать надо, так что, когда дорогу запустят, я один открыться успею. Да и вообще, я карту смотрел, там больше нет подходящих участков. При таком раскладе вообще весь кредит года за три отобьем.
На некоторое время в комнате вновь воцарилось молчание.
– Хорошо, – наконец кивнула Ленка и тут же нахмурилась, – погоди лыбиться. Я Диме-то позвоню для начала, сама его послушаю. Если он все так же, как и ты скажет, ну значит, так и быть, возьмем этот твой кредит, а если нет, то извини, я шею подставлять не буду.
– Звони, – Николай выскочил из-за стола и тут же принес жене ее лежавший на подоконнике телефон, – звони, радость моя!
Глава 8, в которой собаке Лунина рады больше, чем ему самому