Я люблю тебя
Шрифт:
Обломку скалы, на котором мы сидим, как минимум две тысячи лет. Это кажется невероятным, от этой мысли кружится голова. Запах камня смешивается с ароматом моря, лесных трав, метельника и нашей кожи. И в этот момент огни ночи потухают, уступая пространство дневному свету.
– Это идеальный момент, – шепчет Леонардо, оглядываясь вокруг из-под полузакрытых век с удовлетворенным выражением на лице.
Киваю. С тех пор как мы вернулись в Рим, все наше существование было чередой идеальных моментов: наша квартира, совместное пробуждение, даже ожидание его возвращения
Леонардо обнимает меня, склоняя мою голову к себе на плечо. Смотрит на небо и раздумывает вслух:
– Ты знаешь, Элена… в последнее время я часто думаю о том, насколько изменилась моя жизнь после знакомства с тобой. В моей жизни никогда не было ничего определенного, я жил одним днем. Но сейчас, когда думаю о будущем, мне уже нетрудно представлять его вместе с тобой.
Открытая, искренняя улыбка появляется у него на губах.
Затем Леонардо роется в кармане куртки и достает мешочек из темно-синей парчи, из которого выуживает два платиновых кольца. Я поднимаю голову и, онемев, смотрю на него: не могу поверить, что это происходит на самом деле. Леонардо кладет одно кольцо, на котором курсивом выведено имя «Элена» – в мою руку; другое, с именем «Леонардо», он крепко сжимает в своей ладони.
– Элена, я никогда не говорил тебе этого и хочу, чтобы ты знала сейчас. – Он делает глубокий вдох, словно собирается сказать что-то очень важное. – В тебе я нашел себя самого. Я увидел все то, что никогда не хотел видеть в себе: мои слабые места, мое чувство вины, мое неконтролируемое желание, которое ранит окружающих и поглощает меня изнутри. Но я смог выйти за пределы этого, посмотрев на себя твоими глазами.
Леонардо делает еще один вдох.
– Я хочу провести каждый день моей жизни вместе с тобой, – говорит он на одном дыхании, – и если ты тоже хочешь этого, позволь, чтобы мое имя всегда было с тобой.
Конечно же, я хочу этого. Хочу всем своим существом. Это неожиданное признание оставляет меня без слов, мне хочется плакать и смеяться одновременно. Руки дрожат. Я никогда не надевала кольцо на чей-либо палец, и, если задуматься, да и никто никогда не надевал кольца на мой. Мы обручаемся? Похоже, так! И совершаем это в присутствии Юпитера – правителя Олимпа. Наш договор не записан в книгах, но отпечатан в наших сердцах. И потому он самый надежный.
Я надеваю кольцо со своим именем на палец Леонардо:
– Да, я твоя, Лео, навсегда!
Затем подаю ему свою руку. Он нежно берет ее, и через мгновение его имя обволакивает мою плоть. Он делает это гораздо более уверенным жестом, чем я.
– Твой навеки! – Он целует меня в губы. – Мы всегда будем вместе.
Я прижимаюсь к нему, наши лица сближаются, наши пальцы переплетаются, касаясь кольцами.
Теперь мы закрепили наше единство. И куда бы нас ни занесла судьба, мы всегда будем вместе.
Три года спустя
В десять утра пляж Лидо Венеции еще довольно безмолвный. Из беседки отеля «Эксцельсиор», растянувшись на белом лежаке в полной расслабленности, я слышу шум моря и слабые крики чаек, которые дерутся на берегу.
Мы с Леонардо остановились здесь на неделю. Мои родители обожают Леонардо, особенно моя мама. Хотя ей по-прежнему трудно смириться с фактом, что этот мужчина лучше ее справляется на кухне. В эти вечера мы много гуляли: Венеция в июле такая красивая и полная жизни, что не хочется сидеть дома. Мы встретили уйму старых друзей, с которыми давно не виделись. Даже Филиппо. Эта встреча была спокойной, искренней: он остается одним из тех людей, о которых я всегда буду вспоминать с теплотой. И знаю, что эта привязанность взаимна. Просто требуется время, чтобы рана зажила: расставание было болезненным для нас обоих, но это был единственный способ освободиться и позволить нашим жизням следовать в своем направлении. Филиппо действительно рад за меня, а я за него. Он живет вместе с Анной (той девушкой, с которой я встретила его в вечер девичника Гайи), и, судя по всему, у них настоящая любовь.
Гайя приедет к нам через два дня вместе с мужем. Сейчас они в Аргентине, где у Самуэля соревнования. Не могу дождаться их приезда. Еще целых два дня!
– Микеле, оставь маму в покое… – Голос Леонардо, чуть громче шепота. Маленькая, но сильная ручка нашего сына щиплет меня за бок. Микеле исполнилось два года 19 марта. По нашим расчетам, он был зачат в вечер ужина на террасе, в ту ночь, когда Леонардо дал мне кольцо, которое я всегда ношу на пальце. Формально мы не расписаны. Возможно, однажды мы зарегистрируем наш брак, но это не главное – наши кольца для меня значат больше любых формальных документов.
Микеле, наш сын – живое свидетельство нашей любви. Открываю глаза и смотрю на него. Для меня это уникальное и очень значимое существо. Приподнимаюсь с лежака и беру его на руки. Микеле какое-то время борется с моими руками, гримасничает, затем улыбается мне. Это маленький Леонардо – темные волосы, глубокие черные глаза, смуглая кожа… Правда, на груди у него небольшая родинка в форме сердечка – это уж точно от меня.
Размышляю о том, какой женщиной я стала, о жизни, которой живу теперь, и о том, как сильно мне этого хотелось.
– Как думаешь, у него спина не сгорит? – спрашивает Леонардо.
Он такой заботливый с нашим сыном, каким я никогда его не видела. Он изменился, став отцом: не потерял ни грамма своей обворожительности и мужественности, но при этом приобрел ту нежность, которой всегда сторонился.
– Да нет же, Лео… – успокаиваю его. – Правда, Микеле? – И смотрю на нашего сына, целую его в носик. – Скажи ты папе, что не боишься солнца. Потому что солнце у тебя внутри.
Выражаю благодарность
Челестине – моей матери.
Карло – моему отцу.
Мануэлю – моему брату.
Катерине, Микеле, Стефано – моим маякам днем и ночью.
Сильвии – ценному советчику.
Всему издательскому дому «Риццоли», с первого по последний этаж.
Алу – незаменимому другу.
Лауре и Элене, потрясающим персонажам.
Всем друзьям, без разбора.
Филиппо П. и полезному безразличию.
Стромболи и Сицилии.
Спасибо 19 часам 24 минутам 26 мая 2013 года.