Я-муары. Откровенные истории блогера
Шрифт:
Она впервые увидела моего суженого, когда мы все вместе были в гостях у моей подруги Катьки. Леночка, как сейчас помню, была в нежно-голубом широком платьице для беременных: уже скоро должен был родиться ее первенец. Как все беременные, Леночка в тот момент очень открыто проявляла все свои эмоции.
Поэтому, увидев моего жениха, она просто беззвучно заплакала. Большие крупные слезы катились из прекрасных больших голубых глаз и падали на прекрасное голубое большое платье. Леночка, эта картина до сих пор стоит перед моими глазами! Прости меня, что я не пощадила твоих беременных чувств.
Так вот, белые прекрасные колготы, по мнению моей подруги, должны были хоть чуть-чуть скрасить
Итак, у нас были не только чумовые прикиды, у нас был целый свадебный кортеж!!! Ну, с горбатым запором голубенького цвета вы уже близко знакомы. Но у подъезда стояла еще одна шикарная тачка: друг Воробьев, облазив в течение года все промышленные помойки города Москвы, собрал из того, что ему удалось найти, практически родные Жигули второй модели. Целый год он шкурил, смазывал, заворачивал-проворачивал, шпаклевал. И – вуаля. Машина мечты готова!
Гордый Воробьев ловко оседлал кресло из кожзама и выдвинулся на родину предков, в деревню. Уж очень ему хотелось посмотреть, как опупеют и пожелтеют от зависти селяне, у которых он в отрочестве таскал на огородах все, что плохо или слишком хорошо лежало, и которые обещали ему в те славные дни юности тюрьму, виселицу и порку одномоментно.
Резво мчался железный франкенштейн по проселочным пыльным дорогам, пока на его пути не возникло мычащее колхозное стадо. В приоткрытое окно Воробьев безмятежно наблюдал, как суетящийся пастух в кепочке перегоняет коровушек через дорогу. Вдруг одна не в меру любопытная животинка вплотную боком придвинулась прямо к левой дверце машины. Воробьев высунул длинную руку атлета из приоткрытого окна и дернул корову за…. Муж романтично считает, что за вымя, а я, стоя на путях социалистического реализма, думаю, что за хвост. Координат Воробьева у нас нет. Два года назад мы встретили его с женой в Ашане, но спросить при жене, за что же он дернул корову, постеснялись.
Короче, корова в ответ нанесла прямой удар копытом прямо в дверцу новосклеенного авто. И грустный Воробьев, как ежик из известной песни, уже с дырочкой в левом боку поехал дальше.
Теперь вы понимаете: более торжественной процессии нельзя было и представить. Педантичная и суровая Катька выстроила нас перед машинами и попросила показать уши, руки и документы. Уши и руки были у всех, документы не взял легкомысленный свидетель Иваныч. «Ага, – сказала Катька, – вот из-за тебя их и не распишут». Все задрожали, но быстро нашли выход из ситуации.
Иваныча запихали в Запор, за руль Запора посадили еще одного Сашкиного друга – Гришку по прозвищу Грязный Конец. Такое ужасное прозвище досталось ему совершенно незаслуженно и случайно. Как-то на участке около нашей дачи мы большой компанией сидели на деревянной лавке у костра и жарили шашлыки. Гришка сидел с краю, задумчивый и интеллигентный, как всегда. К костру подошел еще кто-то из наших друзей, и я попросила Гришку подвинуться. «Не могу, – грустно произнес он, – у меня грязный конец». И все. И навсегда.
И теперь в разговорах постоянно: «Какой-какой Гришка? А! Тот, у которого…» Как вы понимаете, это характеризует не с лучшей стороны только маловоспитанных друзей Гришки, но уж никак не его самого. Сам же Гришка, доблестный друг и верный товарищ, тут же помчался с Иванычем за его паспортом, а мы, бибикая, хихикая и кукарекая, поспешили на встречу с несчастными доверчивыми работниками ЗАГСа, которым было бы лучше, право, в этот день не выходить на службу.
Об этом
…Мамочке я сообщила о том,
Мало мы щадим в молодости родителей! Мама побледнела, позеленела, покраснела, и все это как-то единомоментно. В глазах ее читалась напряженная работа мысли. Она, бедняга, наверное вспомнила, что единственный ее со мной разговор об интимных отношениях уместился в одном ее, правда идущем из глубины души, восклицании: «Какая гадость!»
Поэтому, горестно вздохнув, она начала: «Я надеюсь, ты в курсе, что супружеские отношения подразумевают…» Тут она запнулась, видимо подыскивая адекватную замену существительному «гадость». Я, желая облегчить ее участь, жизнерадостно перебила: «И еще. Мы ждем ребенка…»
Несколько минут мама беспомощно открывала и закрывала рот, пока не произнесла сакраментальное: «Надо же, такой с виду воспитанный мальчик, а оказался опытным мужиком. Раз – и ребенок». Я до сих пор так и не спросила у нее, почему только опытные мужики способны к продолжению рода, поскольку по-прежнему избегаю таких разговоров с мамой, боясь нарваться на какую-нибудь еще более шокирующую информацию. Надо сказать, что моя мама всю жизнь очень даже положительно относилась к женским любовным романам. Зная ее природную скромность и стыдливость, я как-то аккуратно спросила у нее: «Мам, ты же избегаешь всяких там разговоров об ЭТОМ. Как же ты читаешь все эти романы? Там ведь сплошные любовные сцены.»
«Я всегда их пропускаю,» – гордо изрекла мамуля. Взяв лежавшую на ее диване книжку с целующейся разноцветной парочкой на обложке, я стала листать ее. Через десять минут было абсолютно понятно, что маме для чтения остаются только две первые и половина последней страницы из трехсот.
То, что мамочка с интересом и сочувствием следила за приключениями книжных любовников, совершенно не означало, что она готова увидеть такую героиню в своей тощей малахольной дочке. А что делать? Выбора-то у нее уже не было. Надо было сбывать с рук непутевую девку. Для этого были вызваны в гости, по всем правилам традиционного сватовства, папа и мама жениха. Ну, о жизнерадостности моей свекрови вы уже все наслышаны. Как всегда сияющая, возникла она на пороге нашего дома и, окинув меня доброжелательным взглядом, на всякий случай уточнила: «Я ведь говорила тебе, что он все себе отморозил?» Я обреченно кивнула. «Вот и хорошо, – еще больше просияла Зина Санна. – Потом не жалуйся». Это она опять вспомнила о том, как мой будущий муж уснул пьяный на морозе в деревне. И после этой ночевки в снегах был уже, как она считала, не вполне укомплектован. А моя свекровь – человек чести. Никогда не попытается обманом сбыть подпорченный товар.
Правда, мне в этой истории до сих пор многое не понятно. Во-первых, муж не пьет. Не так, как все мужики, не пьет. А вообще в рот не берет. Что с ним случилось там, на природе? Я лично думаю, что он просто шел по улице, дышал свежим воздухом, ему было хорошо, и он уснул. У моего мужа удивительная особенность, передавшаяся ему от его отца: в минуты душевной радости или горести он сразу засыпает. Какой-то правильный энергосберегающий клапан у мужской части этого семейства установлен внутри. Как только накал чувств – бац, выключились. Перезагрузка. Я смогла наблюдать воочию волшебную эту саморегуляцию уже тем вечером, когда родители наши роднились на кухне. Делали они это без нас, мы были в моей комнате. Зайдя чуть позже на кухню, я в изумлении остановилась: во главе стола с младенческой счастливой улыбкой на лице спал мой свекр, уже любовно укутанный мамой в наш коричневый плед. Вокруг него, как вокруг симпотного языческого божка, кружком сидели все остальные. Более мирной и душевной картины нельзя было и представить.