Я нарисую симфонию неба
Шрифт:
– Андрюш, полиция… И гарью пахнет…
– Олюшка, раньше времени волноваться не будем.
Навстречу им выскочила соседка:
– Приехали, наконец-то! – всплеснула руками.
Андрей вежливо кивнул:
– Добрый вечер, Марь Васильна, с наступающим женским днем вас, всех благ, как говорится. Здравствуйте, Игорь, – пожал руку мужчине с собачкой и посмотрел на полицейского: – В чем дело, товарищ лейтенант?
– Ваши документы!
Андрей Ильич достал из внутреннего кармана пиджака
– Прописаны.
Ольга Львовна испуганно произнесла:
– Да, мы тут уже двадцать лет живем. А что случилось?
– Это у вас надо спросить! – Марья Васильевна вытянула шею и тряхнула головой. – Оставляют квартиру без присмотру. Так и до беды не далеко.
Ольга Львовна растерялась:
– Мы на три дня всего уехали, – она переводила испуганный взгляд с соседки на полицейского, – дочка дома осталась. – Порылась в сумочке и достала ключи. Руки тряслись.
– Игорь! – дверь квартиры напротив открылась, и на пороге появилась маленькая старушка интеллигентного вида. Она щурила глаза, глядя поверх очков.
– Мама, закройте дверь, Мавр опять убежит! – мужчина с собачкой аккуратно впихивал старушку обратно, но не тут-то было.
– И эта шлындра здесь? – с неожиданной злостью прошипела старушка, заметив Марью Васильевну.
– Ну ты, печеная груша, сгинь! – зычно прокричала соседка на всю лестницу и замахнулась на старушку. – А паршивца твоего все равно поймаю и на живодерню сдам!
Старушка перешла на визг:
– Я тебе дам живодерню! – она пыталась высвободиться из рук сына: – Пусти, я ее сейчас покоцаю!
– Гражданки, успокойтесь! – лейтенант расставил руки в стороны, удерживая соседку и старушку на расстоянии друг от друга.
– А что ейный кот мне на коврик гадит постоянно? – Марья Васильевна стреляла глазами в полицейского. – Ковриков не напасешься на этого засранца!
– Андрюша, дверь не открывается… – голос Ольги Львовны задрожал.
Андрей Львович взял ключ из ее рук:
– Давай я, – попытался засунуть его в замочную скважину, – изнутри заперто.
– Держи Мавра! – истошно крикнула старушка.
Из квартиры вышмыгнул большой черный кот. Под громкий лай своей собачки Игорь рванул вниз, потеряв тапок на лестнице.
– Ух, попадись мне, поганец! – Марья Васильевна успела пнуть кота ногой под зад.
– Ах ты, дрянь! – заорала старушка и кинулась на соседку, с недюжей силой вцепившись ей в волосы.
Полицейский растащил их и гаркнул на весь дом:
– В отделение захотели?
Старушка дернулась, отпустила соседку и юркнула за дверь.
– Не открывается, – Ольга Львовна беспомощно смотрела на лейтенанта.
– Отойдите, гражданочка, – одной рукой лейтенант сдерживал натиск Марьи Васильевны,
– Попадись мне со своим котом, старая швабра! – вопила Марья Васильевна.
Внизу загудели голоса. По лестнице поднимались двое пожарных в яркой униформе:
– Снаружи возгорания нет. Задымления тоже. – доложили полицейскому и по наклонной деревянной лестнице полезли на чердак.
– Тут дверь. Ключ есть? – громко спросил один из них.
– Нету! – крикнула Марья Васильевна, и, наклонившись к уху лейтенанта, добавила, понизив голос: – У Никитиных ключ. Там ейная мастерская.
Перешла на шепот:
– А может, и не мастерская. Может, че скрывают: все время туда-сюда снуют. То он, то она.
– Что скрывают? Кто «он-она»? – лейтенант сдвинул фуражку на затылок и потер лоб.
– А вон, у них и спросите, – соседка ткнула пальцем на Ольгу Львовну.
С чердака спустились пожарные:
– Все чисто.
– Так я вам говорю, из ихней квартиры воняет! Небось Алька утюг выключить забыла. С детства тетехой растет.
Ольга Львовна воскликнула:
– Кто дал вам право так говорить о моей дочери? – взгляд стал гневным.
Андрей Ильич сдвинул брови:
– Марь Васильна, наша дочь не такая.
– Не такая. Ждет трамвая, – соседка ехидно усмехнулась, ища взглядом поддержки у лейтенанта, – они все сейчас, молодые-то: полночи колобродят, а потом дрыхнут до обеда. Вон, у Пучковых музыка долбит, слышите? Небось и Алька там тусует.
– Прекратите трогать мою дочь! – крикнула Ольга Львовна, махнула рукой и выронила ключ.
– Больно надо, трогать ее, – Марья Васильевна отступила на шаг назад, подальше от Никитиных, и уперла руки в бока.
– Право, Марья Васильевна, какая муха вас укусила сегодня? – Андрей Ильич попытался сгладить ситуацию.
– Сами вы мухи! – не унималась соседка. – Я за порядок.
Лейтенант достал из кармана платок, вытер вспотевшее лицо и поднял ключ. Потыкал им в замочную скважину и досадливо проговорил:
– Придется ломать. Посторонитесь, граждане.
Пожарный достал инструмент, буркнув под нос:
– Лучше вызов ложный, чем такой вот сложный.
– Зачем ломать? – Ольга Львовна захлопала густо накрашенными ресницами.
Марью Васильевну понесло. Она зыркнула глазищами и заверещала:
– А вы хотите, чтоб мы задохлись от вашего дыму? Вот люди, дверь ей жалко! А что дом чуть не пожгли, им без интересу. Совсем стыд потеряли!
Ольга Львовна достала из сумки телефон:
– Андрюш, не отвечает…