Я не аристократ

Бэд Кристиан

— Да с чего ты это взял? — Павел нахмурился, вспоминая постоянные стенания Германа про секретность.

— Догадался, — расплылся в улыбке Пётр. — Наша группа ведёт эксперименты как раз на тему завоевания игрового мира. Тех качеств, что обычному человеку не хватает. Люди сейчас в массе безвольные и тупые. И прекрасно играют роли неписей. А на второй уровень пройдут те, кто доплатит нам за то, чтобы быть богатыми и здоровыми. Те, у кого есть кое-какие бабки, так называемый «средний класс», они тоже никому в новом обществе не нужны. И мы сделаем из них игровую элиту.

Наша игра — это же будет целый огромный мир, понимаешь? Даже как бы своя планета! Люди кинутся играть миллионами — у нас же полное погружение. Мир — совершенно как настоящий, не отличишь. И пока все там будут играть, верхушка станет управлять ими, как лохами. И реальная конкуренция в будущем мире никому не нужна, даже в игре. В правильном мире все тёпленькие места должны быть куплены. И мы с тобой сейчас должны это обеспечить с помощью Яшки!

Павел задумчиво кивнул:

— Кое-где ты прав. Давать игрокам игровые деньги и власть оказалось провальной стратегией. Те, кто в реальной жизни сильнее и хитрее — всё равно побеждают, хоть в рабство их поначалу кидай.

— Вот мы и ищем с тобой то, что можно долить в оцифрованную личность, — кивнул Пётр. — Но ты же понимаешь, насколько дорого будет стоить решение, если всё у нас выйдет? Вот потому и секретность. Вот будут первые результаты — Герман откроет под это отдельную лабораторию. Ты не представляешь, сколько бабла мы огребём, если Яша сработает.

Павел подумал, почесал щёку.

— А много тех, кто станет в нашей игре неписями?

— В идеале? — уточнил Пётр. — Что-то в районе 8 миллиардов. Весь этот шлак, что готов сутками сидеть в играх, за компом, перед ящиком.

— А если они не захотят?

— Игра сама по себе наркотик. А будут ещё и настоящие наркотики, обеспечивающие полное слияние с капсулой. Хрен они оттуда выберутся в этот наш страшный жестокий мир. — Пётр нехорошо рассмеялся и кивнул Павлу на рабочее место. Хватит, мол, болтать. — Я бы вообще сегодня домой не ездил. А вдруг что-то пойдёт не так?

Но тощий не согласился.

— Нет, так не годится, — сказал он веско. — Я вроде бы понимаю, отчего ты задёргался, но именно завтрашний день будет решающим. Яша должен освоиться в сознании игрока, привыкнуть. И только завтра он покажет себя по-настоящему. Включи-ка машину на запись знаковых моментов и пошли разгонять модераторов и техподдержку. Ты начальник по кадрам или кто? И поехали уже по домам. Без техподдержки Марина твоя никуда не денется.

— А если она там натворит чё-нибудь? — нахмурился Пётр. — Да и Яша — не человек. Вдруг этого парня замкнёт? — Он кивнул на ящик.

— Да его бы давно замкнуло, будь это опасно для сознания. А вот я от недосыпа точно сдохну!

Пётр замялся. Ему тоже очень хотелось домой.

— А Герман? — спросил он.

— А Герман никогда не приходит в офис раньше одиннадцати. Приедем к девяти и разрулим, если криво пойдёт. Марину, если что, можно и пощадить. Вывести завтра из игры и сказать, что сбой, потому она и застряла.

Толстый Пётр хмыкнул и понюхал пахнущую пирожками ладонь. Ему тоже хотелось нормально поужинать.

—

Ладно, — сдался он. — Но если что — Герману врать будешь ты!

Глава 10. Как выкупить раба?

Ты — трёхмерное существо, а твоя тень — двумерная.

Это означает, что, скорее всего, ты — тень четырёхмерного существа.

Когда мутный лик Петра растворился в воздухе, первым побуждением Марины было отказаться от неприятной верховой поездки в общину Андрея и отправиться сразу к Аделаиде. Пешком.

Однако она это побуждение успешно поборола и, дождавшись свою лошадку, заставила себя действовать по заранее утверждённому плану.

Ну, бросится она к Аделаиде и что? С чего та решит продавать едва купленного раба? Придётся его украсть, а здесь опять понадобиться Андрей.

Ну, кто ей ещё поможет? Есть, конечно, и другие фанаты, мечтающие забуриться в игру на все выходные, но Марина знала только Андрея.

Неужели придётся напасть на гарем? Марина представила, как она с дубиной врывается в спальню Бейнвольской и захихикала.

Нет, можно, конечно, попытаться устроить кошачьему вору побег из гарема баронессы, но для этого важно, чтобы и сам он хотел сбежать, а, по словам Петра, выходило, что кошачий вор своим положением вполне доволен и бежать вряд ли захочет.

Марина хмыкнула: есть же такие примитивные существа, которых вполне устраивает существование на уровне физиологического функционирования!

Она свернула с дороги на утоптанную тропу, что вела к общине.

Лес стал гуще. В стороне, в подлеске, резвились дриады. Марина отвернулась: здесь была их территория, и замечать дриад, если не было к ним дела, считалось дурным тоном.

Лошадка шла ровной рысью, тряской, но скорой. И скоро в просветы между стволов стали заметны крыши, поднимающиеся за частоколом.

Дело шло к вечеру, но ворота в поселение были открыты. Марина проехала по единственной неширокой улочке, приветственно поднимая руку, когда замечала знакомые лица, остановилась у дома старосты и спрыгнула с лошади. Стала привязывать к ограде.

— В конюшню отведи, там обиходят! — раздалось за спиной.

Марина вздрогнула, повернулась. Смеющийся взгляд прищуренных от солнца карих глаз, тёмные локоны до плеч, перехваченные тонким кожаным шнурком, домотканая рубаха с распахнутым вышитым воротом…

— Андрей, ты меня заикой сделаешь! Нельзя так подкрадываться!

Парень весело рассмеялся, проигнорировав её нервозность:

— Как добралась?

Марина скорчила страдательную гримаску:

— Надо бы заменить рысаков на иноходцев. Поговорю с разрабами. Им-то какая разница!

— Приходилось ездить на иноходце? — удивлённо задрал красивую бровь Андрей.

— Нет, — призналась Марина. — Но я читала, что это намного приятнее.

Андрей задумчиво поглядел на лошадь, похлопал её по гнедому боку и сказал: