Я - не бандит
Шрифт:
– В армии, понятное дело, не служил.
– Не служил. Но службу знаю. Конвойную. С обратной стороны прицела...
– Шесть лет на зоне. Это не так уж мало. Статья не дохлая... Но ты не нашей масти.
– Не вашей... Я как бы сам по себе...
– А не надо быть самому по себе. Само по себе говно в проруби плавает, потому как берег не принимает. У тебя берег должен быть... Слышал я, тебе слонцевские покровительствуют.
– Есть такое, – не стал отрицать Родион. – Тоже, между прочим, берег...
– Может быть, – кивнул вор. – Но было бы лучше, если бы ты к нашему берегу прибился.
– К
– Почему бы и нет?
«Бродяга» явно переступал через себя. Глаза остекленели, взгляд устремлен куда-то вдаль, кадык нервно вздрагивает.
– Вором быть почетно, знаю. Как знаю и то, что недостоин я этого звания...
– Пока недостоин. Но мы на тебя в деле посмотрим. Поставим за городом смотреть. Поглядим, как справишься. Как вести себя будешь... Если все правильно будет, коронуем...
– «Апельсинов» и без меня хватает.
– При чем здесь это? «Апельсины» – это те, кого за деньги коронуют и за услуги. А ты получишь корону за заслуги. Услуги и заслуги – это не одно и то же...
На эту тему у него был разговор с Элоной. Но с ней можно было свести все к шутке. А с «законником» нужно было оставаться серьезным до последнего.
– Не знаю. Очень сложную задачку вы мне задали... Я знал людей, которые мать родную готовы были убить, лишь бы вором стать.
– Мать родную за корону?! Это не воры. Это беспредельщики. Таким не место среди нас...
– Я ж образно... Люди на все готовы, чтобы в законе стать. С ментами воюют, в «штрафниках» гниют, зону годами топчут, да так, чтобы репутацию свою косяком не испортить. Трудно корону получить. Знаю, как трудно. Но еще трудней корону удержать. Потому как ты в центре внимания, все на тебя смотрят, все тебя оценивают... Почетно все это, но очень тяжело...
– Так ты что, отказываешься? – изумленно повел бровями «законник».
– Я не отказываюсь. Я думаю. Очень напряженно думаю... Пока я скажу вам одно. Если поставите меня «смотрящим», буду вести правильную линию... А насчет коронации... Я серьезный человек. И не могу с ходу решать серьезные вопросы. Мне нужно время, чтобы подумать...
Вор одобрительно кивнул. Ему импонировала основательность Родиона.
– Думай. У тебя есть время...
Через время состоялся «малый» воровской сход, на котором Родиона утвердили «смотрящим». Чистая формальность. Он и без того держал Заволжск в кулаке криминальной власти.
Глава шестнадцатая
Родион с удовольствием прохаживался по своим новым хоромам. Супердизайн, суперкомфорт, супермебель – все супер. И жена у него супер. Пока только гражданская. Но все равно жена. Иначе он к Элоне и не относится. Она не только подруга жизни, но и мать его ребенка. Не родная, но со стороны так не скажешь. Для Элоны Эдик значит даже больше, чем сам Родион. Они друг в друге души не чают.
Пожалуй, он откажется от воровского титула. Хочется, но еще больше колется. Почетно, да слишком ответственно. Да и не готов он к воровскому бытию. Зачем ему тюрьмы, пересылки и зоны, если на воле такая славная жизнь? И семью он иметь хочет – жену, ребенка, чтобы любить, заботиться о них. И роскошные апартаменты ему больше по нраву, чем скромная
Можно, конечно, закрыть глаза на соблюдение воровских заповедей. Жить, как живут некоторые «законники». Все так же, как у него. Роскошь, комфорт, семьи, любовницы, бизнес полным ходом, сотня бойцов под ружьем. С ментами вась-вась. И все нормально... А почему нет? Новое время. Новые веяния. Новые поправки к воровскому закону... И все равно нужно думать. Думать и думать...
Элона укладывала Эдика спать. Им и самим пора ложиться. Родион только представил, как будет освобождать Элону от одежды, и в паху разлилась тягучая звенящая тяжесть.
Жена у него эталон во всех отношениях. На людях – сама добродетель. На работе – дворец умных советов. Дома – лучшая хозяйка. В постели – опытная проститутка. Она умеет доставить удовольствие. А главное, Родион хочет ее всегда. И каждый день с нетерпением ждет ночи. Она генеральный директор своей собственной фирмы. Но куда чаще бывает в его офисе, чем в своем. Он бы мог заниматься с ней любовью в своем кабинете. Но в рабочее время к ней лучше не подступаться. Так глянет, что все желание пропадет... Но сейчас же не рабочее время...
Элона скоро освободится. А пока можно принять ванну. Обалденная, между прочим, вещь.
Родион прошел в огромную ванную комнату. Кафельный пол с электроподогревом, джакузи приличных размеров. Класс!.. Он забалдел, когда появилась Элона.
Чудо-женщина. Что бы ни делала, чем бы ни занималась, она всегда в полном порядке. Волосы уложены в прическу, ресницы подведены, губы подкрашены. Даже когда просыпалась утром, у нее на лице был макияж. Перед его пробуждением, что ли, подкрашивается... Вот что значит хорошая жена. Всегда и во всем старается угождать мужу.
– Все в порядке? – спросил он.
– У меня да. У тебя нет... Почему Эдика перед сном не поцеловал?
– Нельзя баловать ребенка. Если женщина разводит телячьи нежности, это нормально. А если мужчина, нет... Но я его сегодня обязательно поцелую.
– Сначала поцелуй меня!
Из деловой женщины она вмиг превратилась в путану высшей пробы. Смачно потянула к нему губки, сама подалась вперед. Родион протянул к ней руку. Но она увернулась, крутнулась вокруг своей оси так, что полы халата высоко поднялись вверх. Мелькнули и пропали чудной формы ягодицы. В глазах у Родиона остались контуры ее восхитительных ног... Нет, это не женщина. Это бомба. И он больше всего на свете хотел, чтобы она сейчас взорвалась. И взорвала его самого...
– Иди сюда! – потребовал он.
– Лечу!
Она снова крутнулась вокруг своей оси. Полы халата опять взлетели высоко вверх. Сам халат слетел с нее. Элона осталась в одних трусиках.
Это самая сексуальная модель. Стрингеры. Писк моды. Спереди тонюсенькая полоска – едва закрывает лобок, сзади будто ничего. Попка открыта целиком. Смотри – не хочу. Родион хотел. И смотреть, и щупать.
Элона торопилась не очень. Эффектно вильнула бедрами. Неуловимо быстрое движение рук-ног. И стрингеры превратились в «Стингер». Зенитной ракетой устремились в Родиона, накрыли цель – правое плечо.