Я - не бандит
Шрифт:
Родион потянулся к ней, обхватил руками за талию, повалил на себя... Какие могут быть к лешему дела, если с ним такая женщина?..
В окне на кухне вспыхнул свет и тут же погас.
– Пора, – сказал Колдун.
И первым вышел из машины. Родион также не стал медлить.
Двенадцатый час ночи. Ему бы сейчас в постели с Элоной шалить. А приходится проблемы решать. Права Элона, надо постоянно держать руку на пульсе событий.
Дверь открыла миловидная молодуха с размазанной помадой на губах.
Начальник РУОП отдыхал после работы. Поставил любовнице палочку и сейчас мылся.
Родион, Колдун и Леньчик тихо вошли в квартиру. Было слышно, как в ванной льется вода.
Табельный «макаров» висел в кобуре на спинке стула. Аккуратный подполковник. Хоть и жеребец, но в «сбруе» на женщину не лезет. И в душ с оружием не ходит. А зря...
Родион устроился в кресле. Рядом с ним каменным изваянием застыл Леньчик. Рука под полой пиджака. Кулаков не гусь лапчатый, он – матерый мент. И от него можно ожидать чего угодно. Даже без оружия он способен выкинуть финт. А чтобы этого не случилось, Колдун начеку. Он подойдет к нему сзади.
Обошлось без сюрпризов. Подполковник вышел из душа. Мурлыча что-то себе под нос, вошел в комнату. Из одежды на нем ничего – только полотенце обвязано вокруг бедер.
– С легким паром, мент! – тихо из темноты сказал Родион.
Кулакова как молнией шарахнуло. Лицо перекосилось, глаза вылезли на лоб. Резко подался назад. Но в спину ткнулся ствол. Колдун сработал четко.
– Это ваш пистолет, Евгений Данилович, – пояснил Родион. – Я бы с удовольствием вернул его вам. Но пока не могу...
– Ты перешел черту, Космачев, – прошипел мент.
– Только не надо пугать. Пуганый... Вы, гражданин начальник, стреляный воробей. Как же вы так прокололись? Знаете же, что женщины до добра не доводят...
– Кстати, о женщинах, – усмехнулся Кулаков. – Это ты верно заметил, они до добра не доводят... Ты с кем сейчас живешь? С вдовой покойного Химичева. Не так ли?
– Все-то вы знаете, гражданин подполковник...
– Работа такая... Факты, Космачев, вещь упрямая. Со свидетелями ты меня прокатил. Умыл, что называется... А вот алиби у тебя, дружок, нет. Где ты был в момент убийства гражданина Химичева?.. И мотив у тебя для убийства есть. Жена покойного твоя бывшая и настоящая любовь. Ты убил Химичева как своего соперника...
– И что дальше?
Родиону разговор не нравился. Как и сам подполковник, который так лихо пытался перехватить у него инициативу. Будто он хозяин положения.
– Хреновые твои дела, Космачев. Как пить дать снова в СИЗО загремишь...
– Я думал, ты умный мент, – хищно усмехнулся Родион. – А ты не совсем умный мент... На твоем месте я бы про СИЗО молчал. А то ведь могу про пресс-хату вспомнить. Ты мне пресс-хату устроил, мент. Ты меня опустить хотел...
Кулаков сразу сник. Понял, насколько хреновы его дела.
– Ты меня опустить хотел, – продолжал Родион. – Не получилось...
– Что получится? – мента хватил нервный тик.
– Как думаешь, можно тебя опустить?.. Есть у меня один любитель. В пять секунд дырку тебе сделает... Дырявым будешь, мент. В СИЗО твоем любимом тебе тоже дырку сделают. В миске и в кружке. В петушином углу будешь жить... Ты думаешь, тебя нельзя закрыть? Можно. Вот Катерина твоя на тебя прокурору пожаловаться может. Скажет, что насильно ты ее любовницей сделал. Злоупотребил служебным положением. Или еще что-нибудь придумаем... Мы ведь все можем, гражданин начальник. Если не веришь, можно проверить.
Подполковник верил. Потому что знал, насколько силен Родион. И в любовницу свою у него веры нет. Если предала раз, предаст и второй.
– Что ты хочешь, Космачев? – убито спросил он.
– Дружить с тобой хочу. В разумных, конечно, пределах... Ты меня в «козлятнике» закрыл. Я из-за тебя чуть инвалидом не стал. Башку тебе оторвать бы за это. Но ты мент. А ментам мстить не в моих правилах. Не вижу в этом смысла.
Кулаков расслабился. Понял, что дальше угроз Родион идти не собирается.
– Дружить со мной хочешь, Космачев. Разумные пределы – это как?
– Заключим деловое соглашение. Ты не трогаешь нас, мы за это помогаем тебе.
– Чем помогаете?
– Вот это уже деловой разговор... А вид у тебя, извини, не деловой. Оденься, присядь. Поговорим... Только, пожалуйста, без фокусов.
Кулаков оделся, сел в свободное кресло. Взял со столика пачку «Столичных», закурил.
– Мог бы и «Мальборо» курить, – сказал Родион. – Но это так, к слову...
– Чем же ты собираешься мне помогать, Космачев?
Кулаков совсем успокоился. Даже стал ощущать себя хозяином положения.
– Вы, Евгений Данилович, боретесь с организованной преступностью. Благое дело, скажу я вам. Давно пора очистить город от всякой беспредельной нечисти.
– Ты случайно не себя имеешь в виду?
– Я и сам себя не имею. И никому не позволю себя иметь... И беспредельщиком я никогда не был.
– А Боксер?
– Боксер – да, был самым натуральным отморозком. За что и поплатился... Давайте не будем говорить о прошлом. Нам нужно вместе заняться настоящим и будущим... Позавчера какие-то отморозки убили частника. Выбросили его за городом, а машина исчезла. Было дело?
– Ну, допустим, – кивнул Кулаков.
– Эти отморозки – бандиты. Самые настоящие бандиты. Вот с кем вам надо бороться...
– А вы не бандиты. Вы серьезные люди, – язвительно усмехнулся Кулаков.
– Мы очень серьезные люди, – уточнил Родион. – И не хотим, чтобы всякая отморозь поганила наш город.
– Очень серьезное заявление.
– И вы, Евгений Данилович, должны очень серьезно к нему отнестись... Отморозки, которые убили частника, это банда. Организованная преступность, с которой вам нужно бороться. Так?