Я не боюсь

Коулл Вергилия

Я подволокла его к окну, развернула, толкнула поперек подоконника, подхватила за ноги — и вот уже Чедвик рухнул куда-то в кусты. Перепрыгнув подоконник, я аккуратно прикрыла створки и, оттащив жертву чуть подальше, уселась ему на грудь.

— Я знал, что это ты, — слегка улыбнулся Чедвик, но я видела, что ему трудно дышать под моим весом. — Почувствовал сквозняк.

— Да? Почему же не выдал?

— Во-первых, хотел убедиться, что не показалось. А во-вторых… я не во всем одобряю Боба, и подумал, что тебе полезно послушать.

— Ну, давай. Я слушаю.

Расскажи мне все.

— Дженнифер, давай ты слезешь с меня, и мы поговорим, как цивилизованные люди? Что за неуважение? Я же в отцы тебе гожусь!

— Я давно перестала быть цивилизованной. И, как вижу, не без вашей с моим отцом помощи, — я чуть сдавила пальцами его шею. — Почему отец хочет от меня избавиться?

— Тебе лучше спросить это у него, — сверкнув глазами, ответил Чедвик. Его лицо приняло героическое выражение, как у партизана на допросе.

Я отпустила шею и ткнула его кулаком в зубы — совсем легонько, но достаточно, чтобы губы тут же окрасились кровью.

— А теперь скажешь?

— Не могу, — стоял он на своем. — Боб сам должен тебе рассказать.

— Тебе не кажется, что если бы он хотел, то давно бы это сделал? Максимум, на что я могу рассчитывать от него — очередная ложь.

— Значит, пытать его, как меня, ты не будешь?

Я еще раз ткнула его в зубы, чтобы не зарывался.

— Признавайся, зачем ты убил мою мать?

— Что?! — его зрачки расширились. — Я не убивал Ровену!

— Не играй на моих нервах, — пригрозила я, — разве ты еще не понял, что я способна на все?

— Но я правда ее не убивал! Клянусь!

Чедвик повысил голос, и я почувствовала, что он говорит искренне.

— Почему тогда мой отец сказал, что в ее смерти виноват ты?

— Потому что я не успел спасти ее! Должен был, но опоздал! Твой отец любил Ровену, как сумасшедший. Неужели ты думаешь, что он стал бы со мной общаться, если бы знал, что убийца — я?!

— Хорошо, сделаю вид, что убедил. Но почему отец сам не спас ее?

— Потому что в тот момент он уехал из города. О, боги! Дженнифер, это ваши семейные дела. Просто спроси у отца и оставь меня в покое!

— Молись лучше своим богам, чтобы твой покой не стал вечным. Что-то мне с трудом верится. Может, ты вешаешь мне лапшу на уши? Феромагеры — самые лживые создания, каких я только знаю. Поверь, у меня богатый опыт, — я покачала головой. — Думаю, дело было так: ты поджег дом, убил ее, а потом сделал вид, что шел спасать.

Чедвик скрипнул зубами и застонал.

— Глупая! Я же снимал тебя с того балдахина, на который ты упала! Я же пытался тебя успокоить, когда ты плакала и звала мать! Неужели не помнишь?

— Не помню, — ответила я после небольшого раздумья. — Но то, что ты нашел меня, никак не доказывает, что ты не убил маму.

— Доказательства у полиции, — глухо ответил он.

Я не поверила ушам.

— Что?

— Доказательства у полиции! Версию поджога проверяли. Нашли какие-то следы. Брали у меня отпечатки, сравнивали. Да и не только у меня. Сравнивали со всеми, кто мог бывать в доме. Совпадений не было.

— Но

почему убийцу не искали, если были доказательства?

— Твой отец попросил закрыть дело.

— Но почему?

— Спроси у него, Дженнифер. Я и так выболтал слишком много.

По лицу Чедвика я поняла, что выпытывать что-то еще бесполезно. Твердо поджатые губы и холодный блеск в глазах говорили о том, что он принял решение. Даже бить его перехотелось. Какое удовольствие от драки, если противник считает себя святым мучеником? Я слезла с него, напоследок слегка пнув.

— Пореже бывай в нашем доме. Не хочу духа твоего чуять здесь, феромагер.

Он, постанывая, начал подниматься. Мне стало интересно, как Чедвик оправдает помятый и грязный костюм и разбитое лицо, вернувшись к гостям? То, что правду он не скажет, я была уверена. Признается ли отцу? Вот тут я засомневалась, но потом решила, что нет. Ведь не сказал, что я подслушивала под дверью. Да и про доказательства вряд ли сболтнул случайно: слишком вовремя остановился. Как раз, чтобы подогреть мой интерес. Но его слова, в любом случае, стоило проверить. Осталось найти способ.

Повернувшись спиной к Чедвику, который снял пиджак и пытался очистить ткань от травы и мелкого мусора, я пошла обратно к окну, через которое выбралась на улицу. Стоило постараться, чтобы меня никто не заметил. Я на ходу оглядела себя. Платье выглядело сравнительно чистым.

Впрочем, у окна меня ждал неприятный сюрприз. На подоконнике, по-турецки скрестив ноги, с мечтательным выражением на лице сидел Кит. В одной руке он держал полупустую бутылку «Вдовы Клико», которую так обожала Сара, а в другой — мои туфли. Увидев меня, он удивился.

— Так ты вылезла в окно?

— Зачем ты их взял? — спросила я, указав на туфли.

Нужно было сбить его с толку. Под градусом у него плохо с памятью, можно надеяться, что завтра он и не вспомнит, что я босая бегала по кустам вокруг дома. Кит моргнул и долгим взглядом посмотрел на мою обувь.

— Пытался угадать, куда делась хозяйка и кто она.

— Угадал? — не заботясь о правилах приличия, я отобрала туфли и обулась. — Подвинься, я пролезу.

Подхватив платье, я села на подоконник и перекинула ноги. Слегка напряглась, почувствовав слишком уж радостные эмоции, исходящие от Кита.

— Я тебя вспомнил! — просиял он. — Мы как-то встретились после клуба в парке. Только вот не помню, куда потом поехали — к тебе?

— Каждый к себе, — я собиралась уйти, но Кит схватил меня за руку.

— Хочешь сказать, что ничего не было? — удивился он.

Я открыла рот, чтобы съязвить, но не успела. В коридор почти вбежала взволнованная Сара.

— Ах, вот ты где! — всплеснула она руками, увидев меня. — А я весь дом уже вдоль и поперек прошерстила. Твоя подруга говорит, ты где-то тут, но больше никто тебя не видел. — Она оглядела нас с Китом, и ее взгляд изменился. — Так мистер Чедвик был только предлогом, чтобы уйти? Джен, ну что ты как маленькая. Могла бы прямо сказать, что хочешь кое с кем пообщаться. Что за тайные свидания?