Я не дам тебе развод
Шрифт:
— Тетя! — громко и радостно возвестил тот, о ком шла речь. Я понял, что нас обнаружили, и вышел из-за угла.
Успел увидеть, как девка в переднике спешно прячет купюры в карман.
— Что здесь происходит? — спросил, строго глядя на мать. — Ты шпионку ко мне в дом пристроила? Ма? Зачем?
Я не мог устроить разборки, пока на моих руках сидел ребенок. Не хотел его пугать. Но я разберусь, как только Эльза придет и заберет малыша.
— Сынок… Ты не горячись, — мялась мать, семеня за мной следом.
Я прошел в гостиную, где было пыльно и полным ходом
— Давид, ну прости меня… — скулила мать, прикладывая к сухим глазам белый кружевной платочек. — Я же как лучше хотела…
— Следить за моей женой и сделать все, чтобы заставить Эльзу сбежать? Этого ты хотела, — припечатал, может и грубо, но по-другому не получилось. — Она моя жена, и другой мне не надо, понимаешь?
— Ты три года про нее не вспоминал. Ты не любишь ее… И ребенок ее, ты же не можешь быть уверен, что она его именно от тебя родила. Надо тест на отцовство сделать!
— Мам, ты серьезно так думаешь? Да ты посмотри на Матвейку, это же я в детстве. Здесь у меня ни малейшего сомнения нет. И при чем тут мои чувства? Они тебя точно не касаются, — отбрил ее.
Вот еще она не вмешивалась в мои отношения с женой.
Будто в подтверждение, сын подошел к нам и протянул бабушке лопоухого зайца. Она застыла, словно змею увидала. Меня вдруг оскорбило ее неприятие моего сына. Другими глазами посмотрел на мать. И сделав выбор, в котором не сомневался.
— Знаешь что? Тебе лучше уйти, и вообще, поменьше бывать в нашем доме, раз тебя так нервирует малыш, в котором и твоя кровь течет, — встал с дивана, показывая тем самым, что разговор окончен.
Подхватил Матвейку на руки. Надо отнести его к матери, я не знаю, может, после отдыха он есть хочет. Надо разузнать о привычках сына. Я собираюсь быть полноценным отцом, а не наблюдателем со стороны.
— Давид! Сынок! Неужели ты меня прогоняешь? Свою мать! Променял меня…
— Да, если хочешь, то прогоняю, — прервал стенания той, которая родила меня и должна понимать, что значит ребенок для родителя. — Ты сама такой вывод сделала, мама. Ты могла бы быть счастливой бабушкой и заниматься маленьким внуком. А ты всей душой отрицаешь его существование. А ведь других внуков у тебя не будет. Только мои дети от моей жены!
Я уже подошел к лестнице, а мать все следом шла, не унималась. Все твердила, что я ее единственный сын и ей плохо без меня. Припомнила, как нам всем было хорошо с Линой.
Мне вдруг подумалось, что и Лина могла быть шпионкой матери, как та девушка. Ведь и ее мать со мной познакомила когда-то, еще до Эльзы. Даже остановился на нижней ступеньке.
— Раз тебе так Лина нравится, так и живи с ней сама! Пусть она тебе внуков нарожает, любимых. А у меня есть семья! — отвернулся, сдерживая свой гнев. Если мать не уймется и не скроется с глаз моих, то я точно все выскажу, и обижу ее. — И шпионку свою забери из моего дома, иначе ей не поздоровится. Возвращайся, как почувствуешь, что готова стать любящей бабушкой моему сыну.
Я не стал слушать плаксивые
Наверху, вцепившись в перила, стояла бледная Эльза. Она все слышала, и ей точно была неприятна моя ссора с матерью. Она сразу потянулась к ребенку, но мальчик оттолкнул ее руки и прижался ко мне.
Он принял меня!
Эльза не обиделась, улыбнулась. Потом вместе прошли в их комнату. Там на подоконнике стояла игрушка, которую я купил сегодня своему сыну. Первая игрушка.
Матвейка заинтересовался яркой коробкой и отметал все попытки ее открыть. То, что было внутри, пока мало его интересовало. Он изображал звук двигателя, толкая коробку по ковру.
Надо же, такой маленький, а уже водитель!
— Ты поссорился с мамой из-за нас? — с грустью сказала вдруг Эльза, пряча лицо в ладонях. — Она никогда не примет ни меня, ни моего ребенка, Давид.
— Тебя это не должно волновать. Главное, что я вас принял и больше не отпущу.
Мне хотелось обнять жену, успокоить, но отношения между нами пока были натянутые. Уже то, что мы сидели рядом на оттоманке и следили за нашим ребенком, было хорошо. Как настоящая семья.
— Ты запретил ей приходить сюда…
— Да, пока не смирится, здесь ей делать нечего.
— Но она у тебя одна, — Эльза с беспокойством смотрела на меня, закусив губу. — И ты у нее один, как мать, я ее понимаю, и мне жаль…
— Успокойся, она в наш дом не придет, а я же могу навещать мать в ее доме. Все, проблема решена. Я не подросток, чтобы командовать моей жизнью и шпионить за каждым моим шагом. Или твоим. И не смей жалеть ее, она тебя не пожалела. Что она тебе тут, кстати, наговорила?
— Никак не хотела уходить, тебя ждала и, как обычно, пыталась меня прогнать.
— Больше этого не будет, — пообещал, — она не войдет в этом дом, если решит тебя оскорблять. Или нашего сына.
Матвейка как почувствовал, повернулся ко мне.
— Па? — уточнил он, и мое сердце дрогнуло.
Неужели так быстро запомнил? Соотнес. Видимо, у мальчиков живет внутри природная потребность иметь отца. Эльза тоже удивленно посмотрела на сына.
— Я сказал ему, что я его папа, — посмотрел я на нее, и ее глаза сверкнули непонятным светом. А потом она улыбнулась.
Я встал, мне нужно было сделать несколько звонков по бизнесу. Устроил себе короткий рабочий день, а дела не доделал.
— Ты ребенком займись, покорми, или что там у вас по распорядку дня?
— Матвейка обычно слегка перекусит после сна, и мы идем гулять.
— Ну вот, пойдем вместе на прогулку, через полчаса. Я кое-какие дела сделаю.
Вышел из комнаты и спустился на первый этаж, но, прежде чем зайти в свой кабинет, удостоверился, что матери моей нет, как и ее шпионки.
Сейчас я жалел, что позволил ей так много присутствовать в моей жизни. Моя мать еще не старая женщина, ее подруги с радостью ходили по бутикам и салонам. Ездили отдыхать на острова или отправлялись в турне, чтобы посмотреть мир и отдохнуть.