Я (не) продаюсь
Шрифт:
– Ключи то есть с собой, беда?- хрипло, почти насмешливо спрашивает Керефов.
Киваю и молча выползаю из салона.
54.
Захожу домой в каком-то полусне. Все мои чувства остались там, в машине. С ним. Ничего нет.
Я обижена? Уже не очень. И правда, как дура себя повела. Да, сестра Тиграна меня спровоцировала, но первое впечатление два раза не произведешь, и мой шанс показать себя в выгодном свете безвозвратно упущен. Это у Зурабы просто случилась истерика при родственниках. Некрасиво, но с кем не бывает. А я так наверно
Жалею ли я? Копаюсь в себе, ставя чайник и насыпая растворимый кофе в любимую кружку с Эриком Картманом. Нет, не жалею. О том, что вино плеснула, не жалею. Так ей и надо, в конце концов. Жалею только, что Тиграна на три буквы послала - надо было " да пошёл ты" ограничиться. Это всё- таки был перебор. Понятно, почему его так заколотило.
Переживаю ли я, что он не простит? Сыплю две ложки сахара в кофе, заглядываю в тоскливо- пустой холодильник. Так он ведь уже простил. Ну...насколько я его знаю. Сейчас, если позвонить - вернется, заберет. Вот только звонить не хочется...Пусто как-то на душе. Зябко. Это ощущение промозглого холода идёт откуда-то изнутри, охватывая постепенно всё тело. Хочется отогреться, сбросить его с себя.
Поддавшись порыву, забываю про кофе и иду в душ. Воду настраиваю очень горячую, почти кипяток. Пар валит столбом, забивает всю ванную. Шум воды заполняет голову вместо мыслей. Наверно, именно так и умирает любовь. Постепенно, по кусочку, по глоточку вянет, когда сталкивается с каким-то неразрешимым, непримиримым противоречием. Не сразу, медленно- медленно, едва заметно, но всё равно неотвратимо. Вот и наша умрёт. Не сегодня, не завтра, и даже не через год, но именно сейчас я улавливаю тонкий аромат похоронных лилий. Это всё равно произойдёт. Потому что мы так не сможем. Я так не смогу. Всё равно буду срываться. Сегодня я это отчетливо поняла.
Завернувшись в огромный махровый халат, забираюсь в кровать. Надо бы пиццу заказать, а то дома шаром покати. Попозже... Нахожу какой- то комедийный сериал по телевизору с навязчивым закадровым смехом, обнимаю подушку, натягиваю одеяло до самого носа и...вырубаюсь.
Подскакиваю от телефонного звонка. Экран мобильного, валяющегося на прикроватной тумбе, светится в кромешной темноте. Тру глаза спросонья, пытаясь сориентироваться. Который час? Судя по темени вокруг- глубокая ночь. На дисплее незнакомый номер.
– Да?- откашливаюсь, прочищая горло.
– Анна?- незнакомый женский голос неуверенно произносит моё имя.
– Да.
– Это Зураба...
Я пару раз недоуменно моргаю. Сердце начинает биться как у марафонца, разгоняя по крови выплеснувшийся адреналин.
– Даа?- тяну вопросительно.
Тихий вздох в трубку.
– Я звоню...извиниться,- секундная пауза. Чувствую, что ей сложно говорить, но желанием помочь не горю совершенно. Как впрочем, и принимать извинения. Они вообще искренние? Или Тигран наорал не только на меня? Не удивлюсь...Рядом стоит, наверно...
– Ты прости, ты не причем,- она говорит тише, доносятся шаги. Идёт куда-то,- На той неделе на работу к мужу заехала, а...
Судорожный вздох прорывается в трубку. Я закусываю щеку и хмурюсь, теребя уголок пододеяльника в руках.
– А там в общем...Тяжело мне.
Я быстро моргаю, грудь обручем давит. Её дрожащий голос заставляет и меня всю дребезжать.
– Простиии...Не хотела яяяя....- она уже натурально воет в трубку.
– Да нормально всё,- хриплю, вытирая повлажневшие глаза,- Ну бывает, да?
– Да,- она громко всхлипывает и вдруг смеётся,- Со мной...со мной не бывает! Я самая тихая в семье, представляешь?
– Нет, не представляю,- фыркаю нервно в ответ.
– Правда- правда,- сообщает Зураба доверительно.
Повисает пауза. Тишина, но никто не сбрасывает вызов. Слышно, как Зураба иногда судорожно всхлипывает.
– Тебя Тигран заставил позвонить?- спрашиваю я.
– Да, - соглашается Зураба, а потом добавляет, - но это ничего не меняет.
– Да, ну пока?
– Пока, Анна,- и вешает трубку.
Кладу телефон рядом, смотря на гаснущий экран. Девять вечера, оказывается. Похоже, Тигран обратно к деду поехал - нейтрализовывать последствия моего эпического визита. Губы невольно расползаются в улыбке. Тоже мне, санитар леса. И сейчас, по всей видимости, там. Над душой у сестры стоял. Он может… Поздно уже, скорее всего ночевать останется. Ворочаюсь- ворочаюсь, но уже не уснуть. Через полчаса сдаюсь и быстро набираю смс.
Завтра приедешь?
Секунды не проходит, как прилетает ответ.
Если не пошлёшь...
Кусаю губы в улыбке, в груди разливается знакомое мягкое тепло. Злопамятный зануда. Набираю:
Больше никогда!
Несколько минут жду ответа, но, так и не дождавшись, снова засыпаю.
* * *
Первое чувство, охватывающее меня сразу после пробуждения- ожидание. Он написал, что приедет. Вот только когда? Спрашивать не хотелось. Весь мой запал смелости кончился на первой смс. И, как это часто бывает, вместе с дневным светом ко мне пришли сомнения, стоило ли писать ему вообще, которых под покровом ночи практически не было. Краснела теперь при одном взгляде на телефон, вспоминая, что сама сделала первый шаг. А ведь Тигран тоже на меня наорал. Я должна бы обижаться. Должна бы...Но ничего подобного не чувствовала. Лишь неприятный осадок от вчерашнего дня горьким привкусом растекался на языке. Что-то такое неуловимое, призрачное, но всё же покрывающее пыльным налетом мои чувства к Керефову. Я стала...спокойнее что ли.
Ну а что волноваться? Он уже точно от меня не уйдёт, если даже такая моя выходка легко сошла мне с рук, но и по-настоящему моим тоже уже точно никогда не будет. Так и будем дрейфовать в нейтральных водах, пока у кого-то нервы не сдадут окончательно. Наверно, у меня...
Проболтавшись бесцельно по дому до полудня, решаю сходить в гости к маме, чтобы не сойти с ума от томительного ожидания. Позвонить и уточнить, когда же господин Керефов соизволит явиться, так гордость и не позволяла. Я уже сделала первый шаг. Если что, то мама живет в соседнем квартале, прибегу... Накидываю куртку, прыгаю в старые стоптанные кроссовки (новые я увезла к Тиграну), набрежно наматываю на шею сиреневый шарф крупной вязки и открываю дверь.