Я (не) прощу тебя. Измена мужа
Шрифт:
– Это все сделала ты, Ксюша. Это ты разрушила нашу семью, – дышит злобой вперемешку с ментолом.
У меня пересыхает в горле. Чувства несправедливости иссушающей бурей врываются в мою душу. Рвутся наружу. Я чувствую необходимость высказаться, но нетерпимость в глазах мужа обрывает поток слов на корню.
– Без меня Кира никуда не поедет.
– Зачем ты все усложняешь? – закатывает глаза и в следующее мгновение, он, как фокусник, быстрым и ловким движением рук забирает у меня Киру, я даже осознать ничего не успела, как дочка
– Мама! – заплакала тут же Кира.
– Сладкая, ну, что ты расплакалась, как маленькая капризулька. У меня для тебя есть огромный сюрприз. Хочешь? – подкупающе ласково предлагает муж дочке.
Сукин сын! Так нечестно! – закипает в груди возмущение.
Любопытство ребенка берет вверх. Она почти сразу же затихает. Смотрит на Игната недоверчиво, но и вместе с тем с интересом.
– А что там? – наморщив лобик, спрашивает.
– Иди и посмотри. Это же сюрприз, – улыбается муж только губами, в его глазах по-прежнему холод.
– Пап, а ты любишь меня? – вопросы ребенка детские, прямолинейные и такие неудобные в данный момент для взрослого мужчины, который всеми возможными способами мне пытается доказать, что Кира не его дочь.
– Конечно, люблю, – отвечает муж, и вздох разочарования слышится изо рта Кристины.
Округлив глаза, оглядываюсь на девушку, потом перевожу взгляд на мужа.
– Значит, девочку вы заберете? – взлетают брови представителя органов опеки и попечительства вверх, а лоб бороздят морщинки.
– Да, девочку я заберу, – утвердительно кивает муж, одновременно с ответом он открывает дверь внедорожника и сажает Киру на сиденье.
Я краем глаза замечаю огромную, упакованную в разноцветную бумагу коробку. На душе заскреблись кошки.
– Вот и отлично. И это лучший вариант. Ксения Михайловна – это я к вам обращаюсь. Пожалуйста, не травмируйте ребенка. Лучше бы по-хорошему договориться с мужем, чем прибегать к крайним мерам. Но вам все равно придется подписать бумаги. Вызов был. Жалоба была. Я обязана буду по ней отчитаться, – объясняется женщина и снова протягивает мне планшет с бумагами.
Меня от противоречивых чувств раздирает на части. И, кажется, что, если я подпишу эти бумаги, то потеряю что-то очень ценное и важное.
Чувствую, как на плечи мне ложатся теплые ладони. Поднимаю глаза. Аркадий коротко кивает головой. Мужчина прикрывает меня собой от пронзительных глаз Игната.
– Не бойся, я помогу, – бормочет так тихо, что это могу слышать только я.
– Я не могу, – всхлипываю, а в следующую секунду воздух вздрагивает от утробного рычания мотора.
Хлопнув глазами. Отталкиваю Аркадия, но, вместо автомобиля, вижу ту самую представительницу органов опеки, которая кладет в сумочку утолщенный белый конверт и стайку полицейских, направляющихся к служебному автомобилю.
– Он уехал? – не удерживаюсь от вопроса, утверждающего факт.
– Да. Игнат Георгиевич торопился, но с ним мы уже завтра все детали
Мне ничего не остается делать, как поставить свою роспись.
Женщина, добившись своего, суетливо прячет документы в папку.
– Подождите, а как я смогу увидеть дочь? Мне можно вам позвонить? Или …
– Ну, здесь мы вам не помощники. Это только с мужем вам договариваться, а так, теперь через суд. Вот если бы мы девочку забрали к себе, вы могли бы ее навещать, а так… Ничем помочь не могу.
Женщина, круто развернувшись на каблуках, мелкими шажками, не оборачиваясь, направилась прочь, оставляя меня в полном недоумении.
Кристина, недолго думая, и тоже, по виду, растерянная, прыгнула в припаркованный неподалеку перламутровый кабриолет, уехала с места событий.
– Что это сейчас было? – задает глупый, но вполне уместный вопрос мать.
– Я думаю, что сейчас мы наблюдали за тем, как можно быстро и за деньги лишить человека самого важного…
– В какой-то степени ты права, Ксюш, – подтверждает мои слова Аркадий. – Но в данной ситуации закон был на их стороне. Так что деньги здесь сыграли не главную роль.
Глава 12
Два дня проходят, словно в тумане.
Я вроде бы и кручусь, как белка в колесе. Устройство на работу. Переезд. Но чувство неудовлетворенности и какого-то томительного трепета внутри не покидают меня ни на минуту. Я постоянно думаю об Игнате и о Кире. Эти две ключевые фигуры полностью занимают мой мозг, поэтому решение проблем дается с трудом, через силу.
Мне кажется, будто кто-то специально все свалил в один котел, и я непрестанно в нем варюсь. И когда мне в очередной раз звонит Лена, с обидой в голосе интересуясь, не нашлось ли у меня для нее свободного часика, я на мгновение остановилась. Вздохнула. И согласилась с ней встретиться, но при условии, что подруга приедет ко мне. Девушка сразу же соглашается и обещает заехать прямо после работы.
Жду подругу в кафе, расположенном рядом с домом. В квартире разговаривать о чем-то личном не хочется. Уверена, вездесущая родительница не даст нам посекретничать, потому лучшей альтернативой для меня становится кафе.
Ленку вижу как раз в тот момент, когда официант приносит мне чай, сразу же для подруги заказала латте.
Девушка торопливо переходит дорогу и стоит только ей увидеть меня, активно начинает махать рукой. Поднимаю руку в ответ.
Ленка ускоряет шаг. По ее возбужденному состоянию, и по блеску в глазах понимаю, что у нее есть, что мне рассказать, а у меня, в свою очередь, есть, что у нее спросить.
Залетев в кафе, Ленка через секунду останавливается возле нашего столика и падает на мягкий стул.