Я не твоя
Шрифт:
Последнее время хожу в удобных кроссовках, но тут, специально достала симпатичные босоножки на небольшой танкетке.
И вот сейчас я стою на асфальте в этих босоножках, ноги трясутся, еле держат.
Смотрю на белый кабриолет, который врезался в столб на другой стороне, куда резко вывернул, чтобы не сбить меня.
Капот в гармошку, ну, почти… Ужас! Тихий ужас!
Господи, такая машина точно стоит целое состояние! И что теперь делать? Он ведь, наверняка потребует компенсацию и будет абсолютно прав!
Ох,
Хочу сделать шаг по направлению к кабриолету и ровно в этот момент с пассажирского сидения выпрыгивает мужчина.
Прямо вот так, через дверь, сверху, не открывая.
Он даже не смотрит на то, что стало с его красавчиком. О, Боже!
Он идет прямо на меня и… выражение лица у него такое… зверское!
Боже, что он со мной сделает?
Он довольно высокий, широкоплечий, явно местный, потому что смуглый, черноволосый и похож на грека.
Я не могу разглядеть его лицо, потому что на глаза слезы накатывают, и…
У меня ощущение, что в моем животе лопнул шарик с водой.
Мамочки…
Опускаю голову вниз, смотрю на ноги, на босоножки, на которые капает прозрачная, чуть розоватая жидкость.
– Ты сумасшедшая? В твоем положении под машины бросаешься, а? Еще и скачешь на каблуках!
Это он мне? По-русски?
Поднимаю голову, смотрю на него, потом опускаю вниз. Странно, что я не чувствую боли, может это шок? Я где-то читала, что если воды отошли, то должны быть схватки, да? Ну… у меня тянет живот, но так, не сильно…
С утра уже потягивало, это тренировочные, я к ним привыкла.
– Что случилось? Воды отошли?
Откуда он знает?
– Черт, давай скорее, в машину!
– Что? Зачем?
Я просто в панике! Я стала причиной серьезной аварии, из-за меня дорогущая машина разбита в хлам. Водитель этой машины стоит передо мной и…
– Что, зачем? Ты дурочка совсем? Воды отошли! Знаешь, что это значит?
– Я ро… рожаю?
– Ну, только если твой живот — это не результат частых походов в Макдак или «Оушен баскет».
– Я не хожу в Макдак.
– Я так и понял. Держись.
Говорит и поднимает меня на руки. И несет к разбитому кабриолету.
– Разве на нем можно ехать?
– На ней. Это она. Моя любимая лошадка.
Мне дико стыдно. Но я ничего не могу вымолвить, даже элементарных слов прощения. Я в ступоре.
Решаюсь посмотреть на него, а он на меня не смотрит – оглядывается, прикидывая, можно ли переходить дорогу и аккуратно несет меня к машине.
Около нее уже собралась толпа зевак, кипрские мальчишки, шумно галдят, жестикулируют, мужчины качают головами оценивая ущерб.
Мужчина осторожно перекидывает меня через двери, усаживая на заднее сидение.
– Лучше не пристегивайся, ложись.
Недалеко? Что он имеет в виду? Мне становится страшно, и живот прорезает опоясывающая боль. Я начинаю соображать – если начались роды, значит мне надо в госпиталь! А куда собирается везти меня этот мажор? Мы с мамой уже отложили деньги на роды. Но не на дорогущую частную клинику, естественно!
– Я… мне надо в госпиталь.
Он попросту игнорирует мои слова, выруливает на дорогу, и быстро набирает скорость, а мне страшно, потому что… потому что снова тянущая боль.
Понимаю, почему это называют схватки. Оно именно хватает! Раз и… давит, давит, тянет, крутит – потом отпускает…
Я не могу сказать, что это сильно больно. Нет. Просто в данной ситуации мне страшно! Я в машине у незнакомого человека! Причем из-за меня он эту машину разбил.
– Как ты там, солнышко?
Это он ко мне обращается? Ну да, больше же никого нет…
– Жива? Все нормально? Не бойся, скоро будем на месте.
– Пожалуйста, мне надо в госпиталь.
– А ты думаешь, я тебя куда везу? В гарем?
Мы стоим на светофоре. Он смотрит на меня через плечо. Улыбается. У него ямочка на щеке… Почему-то я в этот момент понимаю, что он очень симпатичный. Не красавец, в классическом понимании.
Нет, я не сравниваю его с Тамерланом. Или сравниваю?
Да, он тоже черноволосый и… и глаза у него кажется тоже ореховые. Но он совсем другой.
Загорается зеленый, мы едем. Я стараюсь дышать ровно. Не надо бояться. Все будет хорошо!
Мне же еще Хосия сказала – все у меня будет прекрасно! Так и есть!
Мы с ней часто переписываемся. У нее дочка тоже беременная. Но срок еще маленький.
Машина останавливается.
– Приехали, малыш!
Он выходит, открывает дверь, но вместо того, чтобы подать мне руку наклоняется и поднимает меня.
– Так быстрее. Как ты?
– Нормально.
– Ну и отлично. Мужу позвони, пусть приезжает, а то может опоздать.
– Кто?
– Муж.
Понимаю, что дико краснею.
Киприоты очень патриархальные – по крайней мере мне так показалось. И религиозные. Они православные, как и мы, русские. Часто посещают храм, вообще на Кипре очень интересные храмы, и много святынь.
И мне стыдно, что я беременна, а мужа у меня нет. Я же вижу как киприотки, которые живут с нами по соседству смотрят на меня, качая головой.
Может и не осуждают, просто жалеют.
– Что? Ты не замужем?
Я еле заметно киваю. А он так внимательно смотрит.
– Правда?
Боже, ну какое же ему дело до этого? И почему он вообще остановился? Я рожаю, между прочим!
Видимо, мой – уж не знаю кто, спаситель, или потерпевший от меня – спохватывается, взбегает по лестнице.