Я не твоя
Шрифт:
– Я хотел, чтобы ты увидела сама. Я знаю, что он тебе расскажет. Что он женится по принуждению, что его невеста – инвалид, что она умрет скоро и он будет свободен, но это ложь. Мадину ему давно просватали. Это наш закон. Это наши кланы. Там очень большие деньги, Зоя. Такие деньги из рук не выпускают. Ты должна была думать, прежде чем…
Наверное, я была должна.
Все время кому-то из них что-то должна.
Я помнила, как завертелся туман в голове, все потемнело. И еще между ног стало горячо и что-то потекло…
Ильяс
Доктор сказал, что с ребенком все в порядке, так бывает, реакция на стресс.
– Если вы, мамочка, хотите прервать беременность, то…
Я не хотела прервать. Я как раз незадолго до поездки в салон сделала тест. Мне так хотелось обрадовать Тамерлана.
– Я буду рожать.
– Тогда мой тебе совет, детка, никаких стрессов. Хочешь первый год жизни ребенка провести как зомби, без сна и покоя – давай, стрессуй, реви сколько хочешь! Если есть желание быть нормальной мамой для нормального малыша – забей на все и успокойся. Ясно?
– Забить? Как? – я искренне не понимала, как забить на то, что мой любимый женится на другой.
А доктор не понимал, что я не понимаю…
– Гвоздями забей! А еще лучше… Шли их всех на три буквы. Какие буквы, заешь?
– Д-да…
– Вот и умница! Вот и шли! Это, кстати, древнее кармическое проклятие, еще древнее, чем приворот и отворот! Ну, что смотришь? Думаешь, если дяденька доктор доцент, он в проклятиях не разбирается?
Да уж. Дяденька-доцент оказался очень хорошим. И даже отпустил меня домой в этот же день. И даже помог сбежать через служебный вход, когда я увидела на парковке перед клиникой машину Ильяса…
Нет, с братом Тамерлана я еще встречалась.
А вот с самим Тамерланом.
Илик сказал, что брат уехал по важным делам, на родину. Он звонил.
У меня даже хватило сил поднять трубку, выслушать.
– Светлячок, я знаю, что это тебе будет трудно понять, но я сейчас спасаю свою семью. Отец попал в трудное положение. Я должен помочь.
А я то думала, что тоже стала его семьей. Но нет.
Потом Ильяс попросил меня о встрече. Я не хотела, но…
Он привез меня в дом родителей. Я видела мать Тамерлана. Она называла меня дочкой, говорила, что я должна понять, что если я люблю их сына, то мне нужно просто немного подождать.
Потом…
Потом мне было уже все равно. Наверное.
Нет, не было.
Был еще один визит.
Очень странный.
Мне позвонили, попросили срочно подъехать. Как раз в это время мы с мамой занимались подготовкой важных документов и мне сказали, что вопросы возникли с визой.
Я приехала в какой-то офис. Там меня привели в кабинет к мужчине. Он сказал, что он отец невесты Тамерлана, и хочет дать мне денег, чтобы я забыла Умарова раз и навсегда.
Я ответила, что деньги мне не нужны, и Тамерлан тоже не нужен, я его забыла.
Но это было не так.
Я не забывала.
Не
Ревела в подушку, зубы сцепив.
Хотела ему отомстить. Очень!
Ильяс приезжал почти каждый день. Стоял под дверью. Сидел в машине во дворе.
Один раз попытался меня поцеловать. Я его ударила. Сказала, чтобы отстал от меня, не приближался.
Проходила мимо, словно его нет.
А так и было. Ильяса для меня не было. Перестал существовать.
Мама говорила мне, что нужно пытаться выбраться из этой трясины. Жить дальше.
А как жить, когда жить не хочется? Когда ничего нет? Ничего не видишь вокруг?
Когда ночью просыпаешься оттого, что чувствуешь его руки на своем теле, и губы! И оно горит огнем! Полыхает! Плавится… Когда пот течет, и сводит все внутри, и хочется выть волчицей?
Только мама и Крис знали про мое состояние. Крис однажды пригласила меня в гости. Я думала мы едем к ней, а мы оказались в клубе.
Мне бы сразу развернуться и уйти, но… Но я подумала – почему? Почему нет? Мне теперь можно все! Я брошенная, порченая… Грязная.
Я действительно казалась себе грязной.
В клубе ни одному мужчине не позволила к себе приблизится. Не пила ничего, только сок. Но мне казалось, что я пьяна.
От мыслей своих.
Потому что в какой-то момент так подкатило – хоть в петлю лезь!
И не потому, что меня бросили, ноги вытерли! Не потому, что я осталась беременная, одна!
Потому что я любила его все равно. Любила.
И ждала.
Ждала, что придет и скажет, что все это выдумки, что он не женится на другой, молодой и красивой. Что он реально женится на больной девушке ради семьи! И если я могу его подождать…
В том состоянии, в котором я была тогда, я бы уже и согласилась. Наверное.
Тем более ребенок.
Но Тамерлан не писал, не звонил.
Все. Сгорел Светлячок.
Остался только пепел.
Наверное, поэтому и решила пойти на свадьбу.
Похоронить Светлячка достойно. С почестями.
Хотелось сделать больно. Хотелось что-то доказать.
Получается, сделала хуже только себе?
Не знаю.
Сейчас, лежа у Хосии на диване, вдыхая аромат пирогов, которыми весь этот гостеприимный дом пропитан, думаю, что, наверное, все это я сделала зря.
И волосы обрезала зря.
Или нет? Или все-таки я видела в его глазах боль и тоску?
Почему, Тамерлан? Почему? Я ведь просила тебя не трогать меня? Если ты знал, что все так выйдет, почему?
Закрываю глаза.
Снова он. Счастливый сон, где мы вместе. Где он держит меня в объятиях, прижимая к своему сильному телу. Где ведет губами по моей коже и шепчет:
– Любимая моя девочка, Светлячок мой, счастье мое! Самая вкусная, сладкая моя…
А потом… потом он накрывает мои губу своими, и мне должно быть хорошо, но вместо этого мне больно и страшно!