Я не ваша, мой лорд
Шрифт:
— Признаться, я тоже об этом думал, ваше величество. Ибо, как вы правильно заметили, иллюзии можно обнаружить, либо они могут спасть в самый неподходящий момент, так что менять внешность буду другими методами.
Смотрю на него и пытаюсь представить с тёмными волосами. Получается слабо. То же самое, кажется, делает и её величество, пристально рассматривая Гиерно.
— Мне даже интересно, какой из тебя получится брюнет, — лукаво улыбается она, вызывая у меня иррациональную злость.
— Что ж, это может сработать, — подводит
Вопросов у меня нет. Точнее тех, что я могу себе позволить задать королю. Так что молчу, пытаясь переварить всё, что на меня свалилось. Великая Праматерь, как же это пережить и остаться в своём уме?
— Если на этом всё, разрешите идти, ваше величество. Нам с агентом Соланьяри пора приступать к подготовке, — произносит Севастьен. Голос герцога звучит ровно, но глаза смотрят сумрачно, что заставляет меня нервно поёжиться.
Поднимаюсь, понимая, что никуда мне теперь от разговора с ним не деться. Да и совесть требует извиниться. Повела я себя не самым лучшим образом. Несмотря ни на что, оскорблять его мне не хотелось.
Откланявшись, мы выходим из гостиной её величества. Севастьен впереди, я за ним. Так минуем коридоры жилого крыла, затем гостевое, вестибюль. Молча, в немом напряжении. Прокручивая в голове возможные варианты, что и как сказать, я уже не обращаю внимания, кто нам встречается и как смотрит. И когда герцог протягивает руку, чтобы помочь взобраться в двуколку, рассеянно опираюсь на неё, послушно занимая своё место. Вот он садится рядом, я делаю глубокий вдох, чтобы произнести наконец то, что считаю правильным, и слышу:
— Я прошу прощения, Скарлетт.
Кажется, я даже зубами клацнула от неожиданности. Поворачиваю к нему голову и наши взгляды встречаются. Мой, удивлённый, и его, преисполненный сожаления.
— Нет, это вы меня извините. Я не имела права так говорить. Ваши планы относительно личной жизни меня никак не касаются… — решаюсь и я, но умолкаю, увидев, что взгляд Севастьена снова темнеет.
— Ты ведь так ничего и не поняла, — кривятся его губы в ироничной ухмылке. — Вот скажи мне, Скар, как так получается, что, будучи одним из лучших следователей Департамента, распутывая сложнейшие дела, мастерски проводя допросы и выводя на чистую воду маститых преступников, в личном отношении ты проявляешь столь невероятную, поразительную слепоту?
Его тон, предельно ровный, поскольку мужчина изо всех сил сдерживает бурлящие внутри эмоции, но глаза
Сейчас уже, после той злой отповеди, что он устроил мне там в коридоре, после разговора с королевой, успокоившись, я действительно начинаю понимать на что и на кого он намекал, но… но не могу… отказываюсь верить, что герцог сказал это всерьёз. Слишком упорно я вбивала себе в голову, что мы не пара и быть таковой не можем, долгие годы находила аргументы один другого убедительней, чтобы не думать, не мечтать, не надеяться. И сейчас не хочу. Вот только, разве ж глупое сердце разума слушается?
Не дождавшись от меня ответа, Севастьен, вздохнув, отвязывает поводья и трогает коляску с места.
— Я не сделал тебе больно? — бросает на меня косой взгляд.
— Нет. Свою силу вы, как всегда, хорошо контролируете, — отвечаю, чуть дёрнув уголком рта в намёке на улыбку.
В этом плане я знаю, что говорю. Как бы я не стенала после наших совместных тренировок, после изматывающих спаррингов, насколько бы жёстким тренером он не был, даже в самых стремительных и страшных атаках, герцог всегда держал всё под контролем и никогда не подводил моё доверие… в этом плане.
— Скар, думаю, нам нужно поговорить. Спокойно и откровенно.
Наверное, он прав. Но готова ли я быть с ним откровенна? Это вряд ли. Но как-то наладить наше общение в преддверии поездки и сложного задания точно нужно. Поэтому осторожно киваю. Мужчина замечает и довольно кивает:
— Хорошо. Тогда может пообедаем вместе? — и снова быстрый оценивающий взгляд на меня.
— Не думаю, что в этом есть необходимость, — хмурюсь я. — Мы можем поговорить и сейчас.
— И тем не менее, поскольку нам сегодня предстоит очень много работы, а ты, как и я, скорее всего даже не завтракала, считаю, обед нам очень даже необходим, — с непроницаемым выражением лица произносит Гиерно.
— Ла-адно. Уговорили. Давайте, пообедаем.
Он удовлетворённо хмыкает и вскоре наша коляска останавливается возле довольно популярного у знати ресторана, а мне остается надеяться, что в это время там будет мало посетителей, ибо не хочу привлекать внимание больше, чем уже привлекла во дворце. Изображаю полное равнодушие, пока иду рядом с Гиерно, проигнорировав предложенную руку. Не надо нам сейчас соприкасаться, мне голова ясная нужна. Моё желание частично исполняется и в зале действительно немноголюдно. К нам тут же подходит служащий и почтительно склоняет голову.