Я не вернусь
Шрифт:
— Нет, дорогая, я сам мог бы себя вылечить, но не буду. Пусть раны напоминают, что мое счастье — не сон. Царапины, которые ты оставила на моей спине во время нашей первой близости, позволили мне не сойти с ума, когда ты пропала. Боль от каждого движения напоминала, что та ночь не была сном, а ты, моя дерзкая, непокорная женщина, стонала в моих объятьях в ту ночь.
Его глаза загипнотизировали меня, синие, теплые, родные. Какой же он красивый! Я легонько провела пальцами поверх расцарапанного плеча, прикрытого рубашкой. Кир издал протяжный стон.
— Я не
— Я тоже, Лири, я тоже.
Глава 26
Чем ближе мы подходили покоям, где жили гости из Хору, тем сильнее во мне была тревога. Кир, почувствовав это, схватил меня за руку и прибавил шаг. Как он мне объяснял, татуировка позволяла ему ощущать мое состояние, настроение, больная ли я.
У входа в башню никто нас не встретил и не остановил. Зои по кивку Кира пошел вверх по лестнице, следом Роук. Через несколько мгновений они спустились и сообщили, что мы можем идти, опасности нет, но почему-то отводили взгляд и смотрели в пол.
Я кинулась по ступеням, но Кир держал меня крепко, отпустил, только когда мы вошли в большой зал, и он убедился, что опасности для меня нет.
Да и какая тут может быть опасность? Воины Люкрона пытаются что-то забрать из его рук, тот выкрикивает ругательства, пытается подопнуть ближайшего к нему мужчину. Арана плачет, сидя на полу, а Саши — да, да, Саши! — пытается ее успокоить. И все настолько заняты делом, что на нас никто не обращает внимания.
— Добрый вечер, отец, сестра! — сказала громко, чтобы привлечь внимание. — Мы с князем отчаялись ждать, когда вы будете готовы принять нас. Как твое здоровье, отец?
Люкрон вскочил и кинулся ко мне, Роук тут же выставил меч, предостерегая его необдуманные действия, а Кир одной рукой притянул меня к себе, другой — схватился за оружие. Конечно, он знал, что я смогу постоять за себя, его забота была очень приятна и так закономерна.
— Ты! — Тыкал в меня пальцем король Хору, другую руку прятал за спиной. — Надо было убить тебя самому, а не доверять это дело слабовольному слуге.
Кир зарычал, но в противовес своему настрою заговорил очень спокойно.
— Люкрон, король Хору, прошу тебя объяснить, в чем ты обвиняешь Лиру, мою жену и твою дочь?
— Она погубила меня! Погубила Хору! — Причитал мой отец. — Жрец меня предупреждал!… А эта… мою милую Ларину погубила.
— Отец, — с пола говорила со слезами Арана, — ты знаешь, что это не так. Маму иссушила болезнь.
Вот и имя матери узнала.
— Не перечь мне, дочь, — шикнул он, — моя милая Ларина пошла искать эту демонову девку!
А последнее снова обо мне, потому что перст отца указывает на меня.
— Почему я демонова девка, отец? — как можно спокойнее спросила его.
Люкрон заметался по комнате.
— Потому что пророчество! Жрец! Жрец передал мне, что мой первенец займет мое место еще при моей жизни! Ты меня погубила! — Он снова подбежал ко мне, достал из-за спины кинжал и замахнулся им.
Реи тоже обнажил меч,
— Вот и раскрыта тайна моего рождения и происхождения, — пробормотала я.
Кир, поддерживая, погладил меня по рукам и спине, поцеловал.
— Он скоро должен успокоиться, — сообщила Арана, вставая, ей помогал в этом Саши.
И действительно так и произошло — Люкрон замер с кинжалом в руках и не двигался.
— Саши, неожиданно видеть тебя тут, — проговорил Кир.
— Я пришел к своей невесте, — невозмутимо ответил он и обнял Арану.
— Невесте? — повторила я с удивлением. Ее же для Кира привезли!
— Создатель послал мне видение, что эта женщина должна стать моей женой. Завтра мы подтвердим наш союз в его храме, — объяснил Саши.
— Неблагодарная дочь, — зашипел Люкрон и сел на пол.
— Отец, — снова бросилась в слезы Арана, — такова воля Создателя!
Так вот что за сцену мы застали! Арана покидала дом Хору. И насколько мне было известно, она примет аскезу, как и ее муж, и должна отречься от наследия семьи, то есть ее дети не могли претендовать на трон.
— Арана, думаю, нам нужно поговорить, — поманила я ее.
Люкрон же сидел на полу и обнимал деревянный кинжал, толку от него было мало.
— Хорошо, сестра, но прошу тебя, давай не будем оставлять отца одного, — снова запричитала она.
Кир распорядился подать ужин сюда, в башню. К тому времени, когда стол был накрыт, Люкрон спал на скамье, все еще обнимая деревянный кинжал. Жалкое зрелище, ненависти к нему я не могла испытывать: больной, несчастный человек. Что с него взять?
Я все верно поняла: Люкрону было предсказано, что его первенец станет править в Хору еще при его жизни. Ему этого, конечно же, не хотелось. Моя мать, Ларин, была беременна двойней, когда родилась я, первенец, он велел унести меня и убить, а жене сказал, что выжила только одна девочка. Ларин узнала о предательстве мужа, бросилась искать меня, но все было тщетно. От тоски она стала угасать через какое-то время, и даже второй ребенок, Арана, не помог. Люкрон смерти жены не перенес, становился то буйным, то впадал в детство. Но Арана говорила, что проблески осознания у него бывают, тогда он обо всем сожалеет и буквально рвет на себе волосы. И все было бы хорошо, если бы на этом история закончилась. Люкрон был правитель-маг и после рождения дочерей, магия перешла к ним, точнее к Аране.
— Лира, тебя почти сразу вынесли за границы Хору, поэтому отец и мать не могли тебя почувствовать. По этой же причине ты не могла получить магию рода, — объясняла Арана. — Но все изменилось, когда мне было двенадцать. Тогда мама говорила, что чувствует второго ребенка, она выплакала все глаза, пока искала тебя.
Только сейчас я поняла, что все это время мы с учителем только раз пересекали границ Хору. Тогда, в двенадцать лет меня покусали дикие осы, я тяжело болела.
Я заерзала, когда догадка посетила меня.