Я не верю в магию

Леванова Марина

— А я тебе говорю, надо переносить вещи из общей повозки и как-то распределять по остальным телегам, — Аргоз попытался оглянуться, не удержался и невольно съехал вниз. — И делать это надо прямо сейчас.

— Да о чём ты говоришь, дед? — Одоир подкинул свою ношу, возвращая на прежнее место. — Мы только время потеряем. Тут одно из двух: попробовать починить ось или же бросать пожитки и улепётывать отсюда как можно быстрее.

— Какой бросать? — возмутился Аргоз. — Там же в каждом мешке чьё-то добро, его собирали в дорогу,

может, у людей больше и нет ничего!

— Да понимаю я это, — удручённо вздохнул Одоир. — Но обстоятельства изменились. Нам лопоухие условие поставили — убраться с их земли до полуночи, а если не успеем, они вольны будут сделать с нами, что им вздумается.

— О как! Это что же тёмные эльфы так раскомандовались? — поинтересовался старичок и снова съехал вниз.

— Не просто тёмные, а самые плохие тёмные — изгои. — Одоир подкинул седока на прежнее место. — Слышь, дед, хватит уже там елозить, ведь уроню в студёную воду, а ты потом заболеешь.

— Ох, сынок, ничего меня не берёт на этом свете — ни хворь, ни голод, ни мор, — с тоской в голосе промолвил старик. — Говорю же, никого из родных уже не осталось. Так что не переживай за меня. Самое худшее, что может случиться из-за холодной воды, так это ноги болеть начнут, ну так из-за этого не помру уж точно.

— Вот. — Одоир сильнее сжал руки, чтобы не уронить свою ношу. — Значит, тем более держись крепче.

Гладиус услышал их и обернулся, перевёл непонимающий взгляд на общую повозку, которая по-прежнему стояла посередине реки, удивлённо приподнял брови и пошёл к берегу.

— Одоир, ты чего это наши вещи оставил там? Почему не вывез из реки?

— Да потому, Глад, что хана повозке, бросать придётся, — ответил Одоир, не отрывая взгляда от лица командира. — Передняя ось с одной стороны сломалась.

— Да чтоб тебя! — в сердцах выругался мужчина. — Да что за непруха такая? — От души пнул торчащий из земли корень. — Как бросать вещи? Там же у каждого всё самое необходимое!

— А что предлагаешь? Разгружать общую повозку да распределять вещи по остальным телегам? Ведь сейчас каждая минута на счету.

— Так дело в том, что мы в любом случае не успеваем до полуночи уйти с этих земель. Хоть будем мы, хоть не будем разгружать повозку, нас уже приговорили. Думаешь, что он ушёл? Эта ж сволочь знает, что нам деваться некуда. Поэтому нужно что-то придумать, но забрать повозку. Нам бы ночь простоять, да до города ремесленников добраться, там её нам быстро на колёса поставят, — в задумчивости запустил пятерню в волосы. — Да даже если не починят, так новую купим, но каждый останется при своих вещах.

— Ночь простоять? — повторил Одоир слова командира, опуская старика на землю. — Глад, у тебя план есть?

— Есть, — как-то неуверенно проговорил Гладиус, стараясь не смотреть в глаза друга. — Главное сейчас — придумать, как вытащить повозку из реки.

— Пошли тогда,

сам посмотришь, и кузнеца возьмём с собой. Может, какая идея появится, — Одоир в задумчивости почесал подбородок. — Одна голова хорошо, а несколько — ещё лучше. — Стащил с плеча вещевой мешок и протянул девушке. — А Варя пока Кирана подлатает. — И сказал, обращаясь уже к ней: — Чистое полотно сверху лежит, в нём завернута бутыль с отваром из целебных трав. Хорошая штука! Я её за большие деньги у старой ведьмы купил, прям как чувствовал, что понадобится. — Обеспокоенно заглянул в её бледное, испуганное лицо. — Справишься сама дальше?

— Не уверена, — честно созналась Варя, теребя завязки на мешке, чтобы скрыть, как дрожат её руки: виданное ли дело, ковыряться в теле живого человека. — Я никогда прежде такого не делала. — Она хотела возмутиться и сказать: “И вообще, я вам не хирург!”, но смолчала: им и так сейчас было не сладко.

— Всё бывает когда-то в первый раз, — философски произнёс обозный повар и обратился к командиру с кузнецом: — Ну что, потопали. Сами оцените беду эту. Я ума не приложу, что там можно сделать.

— Можно попробовать сделать лыжу, — посоветовала Варя и смущённо покраснела, потому что все мужчины с любопытством уставились на неё. — Ось сломалась возле самой ступицы колеса, — быстро затараторила она, пытаясь объяснить свой замысел. — Второе держится. А со стороны сломанного колеса можно сделать опору с лыжей. Просто хорошо закрепить её, и лошадь спокойно утащит повозку. Ну, может, чуть освободить придётся.

— А что такое лыжа? — поинтересовался Гладиус, заинтересованно приподняв брови.

Варя задумалась, как лучше объяснить это.

— Полозье, — память неожиданно подбросила другое слово. — Выбрать молоденькое деревце, обтесать его…

— А это может сработать, — подхватил её идею Ройг. — Я понял, о чём она говорит, — обратился он к мужчинам, — пойдёмте, кое-что на месте покажу.

А Варя решительно направилась к Кирану.

— Дар, — позвала она дрожащим от волнения голосом. — Принеси мне в чём-нибудь чистой воды. — И как только тот вернулся от реки, поинтересовалась: — Слушай, а может, у вас найдётся какая-нибудь крепкая выпивка. — Оборотень подозрительно прищурился. — Да не мне это, а чтобы рану обработать.

— Понял, — и со всех ног помчался к общей повозке.

Варя сняла плащ с Кирана, аккуратно разрезала чёрную сорочку и принялась обмывать ему спину.

— Прости, пожалуйста, — повторяла она каждый раз, как касалась его раны.

— Вот, — произнёс Дариус, протягивая ей флягу. — Это подойдёт?

Девушка осторожно взяла её в руки, откупорила и понюхала. В нос ударило запахом солода и спирта, очень напоминало аромат виски. Осторожно сделала маленький глоток и закашлялась. «Так и есть! Только здесь точно градусов под пятьдесят вместо положенных сорока».