Я не верю в магию

Леванова Марина

— Да, у Фильрима отменное пойло, — с усмешкой проговорил Дариус, стуча девушку по спине.

— Слушай, ты поможешь мне? — Варя облила напитком нож и руки.

— Конечно! Ты, главное, говори, что нужно делать, — он с интересом наблюдал за её действиями.

— Держи его! — выдохнула Варя, щедро поливая место, откуда торчал кусок стрелы.

Киран вздрогнул и жалобно застонал. А Варя дрожащими руками поднесла флягу к губам и отпила два больших глотка.

«Для храбрости!» — словно оправдываясь, сказала сама себе.

Наклонилась и долго не решалась

сделать первый надрез. А дальше всё происходило, как во сне. Она не помнила, как извлекла наконечник из тела ведьмака, как обрабатывала рану целебные отваром, опомнилась лишь тогда, когда уже накладывала тугую повязку. Дариус удерживал ведьмака в сидячем положении и неотрывно смотрел на неё задумчивым взглядом, но ничего не говорил.

— Всё! — Варя, пошатываясь, сходила к реке и вымыла руки. Вернулась обратно, подняла с земли флягу и принялась наблюдать, как наёмники устраивают ведьмака в единственную свободную повозку, к паре, которая всё так же продолжала держаться особняком. — Да, — тихо произнесла она, поднимая глаза к небу. — Хорошо-то как!

— Мать твою за ногу! — заорал Гладиус, выходя на берег и сбрасывая груз на землю. — Кто-нибудь, отберите у неё флягу! — И тут же отдал новый приказ: — И готовьте место ещё для одного человека.

— А что это сразу отберите? — недовольно проворчала Варя, передавая флягу сердитому дядьке. — А вы, видно, Фильрим? — ласково улыбаясь, поинтересовалась она.

— Да! Я Фильрим.

— А меня Варя зовут, — протянула ему руку и, хихикая, добавила: — Хо-ро-ша-я у вас, однако, настойка!

Глава 28. Готовимся к встрече гостей

— Врагу не сдаётся наш гордый обоз, — распевала Варя, сидя в повозке рядом с ведьмаком. — Пощады, изгои, не ждите!

Вот уже несколько часов они находились в пути, и на протяжении всего этого времени путники «наслаждались» песнями патриотического характера. Вот только у исполнительницы совсем туго со слухом было, и каждый раз, когда она брала особенно высокую ноту, все морщились, а кто-то, не стесняясь, зажимал себе уши.

— Сколько, ты говоришь, она выпила? — поинтересовался Гладиус, когда девушка затянула по-новому ту же самую песню, только теперь она пела о том, как сильные наёмники вместе с отважными эльфами догонят тёмных лопоухих и надерут им зад по первое число.

Эльфы в своих повозках ржали до слёз и даже пытались подпевать девушке, а наёмники едва сдерживались, боясь как-то проявить свои эмоции — уж больно сердито поглядывал на них командир.

— Так в том-то и дело, что всего несколько глотков, — честно сознался Дариус, решив не рассказывать о том, что его напугало до ужаса. Нет, у него были мысли, что эта девушка далеко не так проста, как кажется на первый взгляд, одно её появление чего стоило — она же из ниоткуда на них свалилась. Но вот то, что она волшебницей окажется, он даже и предположить не мог. А кто же ещё? У кого могут так светиться руки, чьи глаза могут сиять расплавленным золотом? У оборотня до сих пор волосы дыбом вставали, когда он вспоминал, как она на него посмотрела этими сияющими глазами и заговорщицки улыбнулась.

—

А такое ощущение, что она приговорила целую бутыль. — Гладиус бросил недоверчивый взгляд на девушку: она замолчала и сейчас взбивала чей-то мешок, словно перьевую подушку. — Слушай, может, заснёт? — с надеждой в голосе спросил он.

— Думаю, это из-за того, что она голодная была. — Дариус проследил за взглядом командира и высказал своё предположение: — Не-а, не заснёт, поудобнее устраивается. — Невольно усмехнулся: — Сейчас заново затянет свою песню.

— Врагу не сдаётся наш гордый обоз, — в подтверждение его слов проникновенно заголосила девушка.

— О, боги! Я больше не выдержу! — взмолился Одоир. — А ты можешь что-нибудь другое петь?

— Мо-гу! — уверенно ответила Варя. — Частушки! Пойдёт?

— Так, сразу говори, что такое частушки? — поинтересовался Фильрим. — Вдруг это ещё хуже тех песен, что ты сейчас распеваешь.

— Это такие стишки короткие: «Тракториста полюбила, трактористу…» Ой, что-то не то! — смущённо замолчала, при этом жутко покраснев. — Нет, эта точно не подойдёт. — Долго вспоминала что-нибудь приличное, но в голову лезли одни непристойности. — Вот эта: «Мама, а я лётчика люблю, лётчик высоко летает, много…» Ой! Не буду я петь вам частушки. Они больно хулиганистые.

— А может, ты вообще не будешь петь? — вкрадчивым голосом поинтересовался Гладиус.

— Ну и ладно, — обиженно согласилась Варя, но упорно продолжала мычать себе под нос любимые мелодии.

— Может, её накормить да настоятельно спать уложить? — предложил Дариус, наблюдая, как девушка водит обеими руками от плеча к плечу, вырисовывая круги перед собой.

— Да нам всем не помешало бы поесть, — согласился Гладиус, подавая знак Одоиру остановить обоз. — Сегодня ночью никаких костров! Будем надеяться, Митяг успеет привести помощь.

В этом и заключался план командира: отправить самого быстрого за помощью. Гладиус отдал посыльному и свою печать, которую получали при посвящении, а такое проделывали только в крайнем случае. Это значило одно: наёмник в смертельной опасности. На такой призыв нельзя было не откликнуться: все верили, что священный огонь не прощает малодушия.

Повозки остановились. Одоир пошёл вдоль обоза, выдавая каждому лепёшку, кусок вяленого мяса и сыр. Остановился рядом с Варей и осуждающе посмотрел на неё. Девушка радостно протянула обе ладошки.

— Поешь да спать ложись, — строгим голосом произнёс Одоир. — Ночка жаркая ожидается.

— Предлагаю устроить им засаду: ямки всякие выкопать, колы настругать, ловушки наделать, и как отважные Рэмбы, встретить врага лицом. — Вытянула шею, чтобы самой заглянуть в чудесный мешок обозного повара: — А солёного огурчика у вас там случайно не найдётся?

— Нет, не найдётся. — Одоир вытащил кусок вяленого мяса и поинтересовался: — Хочешь добавки?

— Нет, спасибо, — произнесла девушка, не прекращая жевать, и счастливо улыбнулась. Вытащила из-под спины мешок и хорошенько взбила его. — Пожалуй, и правда нужно немного поспать.