Я - обычный
Шрифт:
— Жизнь заставит, не так раскорячишься, — деловито произнес я. — А что по поводу стволов, так адресок подкинуть не проблема. Мы не жадные. Калаши все вывезли, там одна экзота осталась. Нам она ни к чему, а вам сгодится в легкую.
— Ну, ты, Константин, даешь, — все еще в легком шоке от увиденного, произнес Тимур. — Не ожидал, хвалю. Будешь у нас, с оказией, проведу тебе такой же инструктаж. Авось и впечатлю чем.
— Впечатлишь, — согласился я, — даже не сомневайся. Ну, так что, к столу?
— Можно и к столу. — Охотно согласился капитан. — Гаврикам только своим скажу, чтобы
— БТР на входе, вместо ворот — это здорово. — Хохотнул я. — Лишнего у вас там нету?
— Лишнего нет, — искренне огорчился Горин. — Мы те бэмсы-то кромсали когда, сердце кровью обливалось. Они же нуль с хрустом, чуть ли не с длительного хранения выдернуты были.
— По-другому совсем нельзя было? — На всякий случай поинтересовался я.
— А как по-другому? — Улыбнулся мой собеседник. — Бегать позади кормы и орать, господа бандиты, отдайте боевую машину, она нам нужнее будет?
— Ну почему же сразу орать? — Сконфузился я.
— А потому. — Расхохотался Тимур. — Шумно там внутри.
После обеда разместились во дворе, вынеся на свежий воздух пару стульев и пару жестянок пива.
— Хорошо, — вздохнул я, — щелкнув кольцом на банке. — Прямо как в лучшие годы.
— Хорошо, — согласился Тимур, проделывая со своей банкой ту же операцию. — Я собственно к разговору.
— К разговору, так к разговору, — кивнул я, отхлебывая пиво. — Самому, право слово, не терпится узнать.
— Новости странные, — нахмурился капитан, — если больше не сказать.
— Не томи, — поторопил его я. — Я уже расстраиваться начинаю, а еще толком ничего не узнал.
Некоторое время молчали, отхлебывая холодное пиво из банок.
— Помнишь, — наконец начал Тимур, — я тебе еще тогда, на проспекте, после сцепки с бандитами про ход дел рассказывал?
— Помню, как не помнить. Страху тогда натерпелись, хуже, чем с мертвяками.
— Нет ничего хуже негодяев, на чужом горе наживающихся, — покачал головой капитан. — Вспомни ту же Фокусиму, когда реактор у японцев грохнул. Ты представляешь, у них даже цены на продукты питания тогда не поднялись, а у нас?
— Что у нас? — Не понял я.
— Да взять тот же теракт, когда мусики в аэропорту московском пояс рванули? Сволочи наши, что в такстистах, просили за поездку до тридцати тысяч, да лохотронщики зоновские тут же активно начали людей под эту гребенку на деньги разводить.
— Печально, — кивнул я. — Неужели у нас везде так?
— Почти, — хмыкнул Тимур. — Хохма в свое время ходила среди бойцов, что некоторые люди до сих пор живы, потому что пристрелить их, попросту незаконно.
— И что теперь? — Улыбнулся я. — Будешь олицетворять добро с кулаками?
— Вряд ли, — капитан отхлебнул из банки и потянулся к пачке сигарет. — Своих дел выше крыши, но против мерзости не пройду и патронов на них жалеть не стану.
— А мы тут, намедни, килограмм тридцать герыча сожги, — поделился я.
— Да ну? — Улыбнулся Тимур, — и как? Хорошо горело?
— Горело хорошо, — кивнул я, — воняло только сильно, а так ничего, вполне себе костер получился.
— Я, вот, к чему это клоню. — Наконец начал выкладывать
— Дырок много было в том седане, — намекнул я.
— Думаешь, есть еще робингуды? — хмыкнул Горин. — По мне, так обычная разборка была. Трон им все не попилить.
В задумчивости, я пожевал фильтр уже почти докуренной сигареты.
— Все равно бы я этого стрелка со счетов не сбрасывал. Вон у меня, к примеру, нет-нет, да пополнение организовывается. Завтра едем выручать еще народ, благо тут недалеко.
— Слушай, Константин, — вдруг подмигнул мне Тимур, — а не про твоих ли ребят весь зековский эфир орет? Приехали, мол, на грузовике, бригаду положили, пулеметы, мол, у них имеются и народ крайне серьезный.
— Про моих, — улыбнулся я. — Только не в том наша вина, что славу такую нашли. Ехали по делам, никого не трогали, примус починяли, а они давай по нам лупить. Пришлось объяснять, что не хорошо так делать.
— Уходить будем, — наконец решился капитан. — У меня тут двадцать бойцов, транспорт, гражданских еще на шее человек тридцать. Обстановка все хуже и хуже с каждым днем и даже не из-за наличия мертвяков. С ними уже и смириться успели. Шатаются по периметру, рожи пучат, да особых беспокойств не оставляют, а вот с людьми хуже. Вчера, к примеру, блокпост у ворот обстреляли, так что в наличии двое двухсотых. У вас пока спокойно, но для серьезного штурма ваш заборчик, что бумажный. Прознают, где сидите, и выбьют с боем.
— Зачем мы им? — Поинтересовался я. — Из ценного — десяток стволов да антикварный грузовик.
— Стволы всегда в цене, а сейчас особенно. — Начал выдавать свои идеи Горин. — Баб у вас, смотрю, две, да и мужиков не калечных в наличии имеется. Рабский рынок, судя по эфиру, очень даже практикуется. Кому-то надо выгребные ямы чистить или полы подметать, а кому-то может и гарем собрать. В общем, для воспаленного воображения, добра у вас предостаточно.
— Мы еще посмотрим, чье воображение более воспаленное, — скривился я. — Предупреждение твое учту, охрану усилим. Выставим на крышу пулемет на всякий пожарный. То-то будет потеха, коли гости непрошенные пожалуют.
— Ты никак тут жить собрался? — Ахнул Тимур. — В своем ли ты уме? Тут же со дня на день ад начнется, когда зеки друг на друга кинутся, а если еще и договорятся, так вдвойне хуже.
— И что ты предлагаешь?
— Бежать.
— Как? Ты же сам говорил, что город практически перекрыт?
— Вот именно, что практически. — Хитро прищурился Горин. — Идея у меня есть на этот счет, просто замечательная, а увидев сегодня твою оружейку, так и вовсе блестящая. Пойдем спокойно, ни кто и не рыпнется. Ты мне только адресок тот подкинь, где остальные стволы лежат, а я уж расстараюсь.