Я, они и свет
Шрифт:
Война? Шестнадцать богов! Да что тут произошло?!
..– А потом мы что-нибудь придумаем с нашей помолвкой.
На грудь сразу же надавил тяжелый кулон. Йола вскочила с кровати, уставилась на него в полнейшей шоке. Невеста? Савара? Это стало последней капелькой – перед глазами потемнело, а пол стремительно рванулся к лицу.
А в следующий миг она распахнула глаза в теле Веры, на полу ее кухни. Над ней стоял обеспокоенный Игорь и заботливо обтирал ее лицо мокрым полотенцем.
Глава 3
…! …
Это были мои первые мысли, когда я открыла глаза и увидела перед собой озабоченную морду Савара. Нет, ну это уже издевательство какое-то! Боженька! Сделай так, чтобы все стало обратно! Пожалуйста!
Я зажмурила глаза, моля изо всех сил, чтобы это оказалось всего лишь сном или галлюцинацией, но уже ощущала, что тело не мое.
Я снова открыла глаза и уставилась на Савара, как на ядовитую гадину. Надеюсь, дура-Йола с ним еще не переспала. А то с бывшим муженьком-то она успела.
– Йола, тебе нужно отдохнуть еще. Ты поспи, а я вернусь позже, – сказал Сав, а меня от звука его голоса едва не вывернуло. Перед глазами тут же встали картины недавнего прошлого – кровь на его лице, мое безумное напряжение, когда я стремилась изо всех сил удержать тьму, мое сердце, которое перестало биться в очередной, хрен знает какой раз, голос Малека… Фу. Они все мной пожертвовали, разменяли как пешку. Разменяли. Убили. Я нервно дернула головой, и мою шею оцарапала чертова цепочка. Неужели я все еще в помолвочном ожерелье?
– Если ты не снимешь с меня эту дрянь, я тебя прямо ею и удавлю. Придушу. Прикончу. Поэтому будь столь добр и любезен, сними это с меня прямо сейчас, иначе клянусь, тебе не поздоровится.
Все это я сказала таким жалким тоненьким голоском, что захотелось плюнуть с досады. Да, голос Йолы этому спичу не очень подходил. И я от него отвыкла.
Савар смотрел на меня совершенно спокойно. Хотелось крепко вмазать в это нахально глядящее на меня лицо. Как будто ничего не случилось. Как будто тот разыгранный безумный спектакль был глупой шуткой.
За своими эмоциями я не заметила, как вдруг исказилось лицо Савара. Зрачок в его глазах занял всю радужку, на щеку легла некрасивая складка. Он протянул руку и погладил меня по лицу.
– Ты теперь просто девчонка, без тьмы и без своих сил, – сказал он мне холодно и спокойно, приблизившись почти вплотную, – у тебя нет ни магии, ни способностей. Я могу взять тебя в жены, когда пожелаю. И делать все, что пожелаю. Ты всего лишь бывшая рабыня, не забывайся. Так что будь хорошей девочкой и держи свои словечки при себе.
М-м-м… Вот он, во всей красе. Мужик! Герой!
Я дернулась назад, почти упала на пол, лишь бы он меня не касался. Но ему было плевать. Он подхватил меня за талию, натянул цепочку помолвочного ожерелья до предела. Кожу резануло болью.
– Это просто так не снимается. Смирись и веди себя как невеста.
– Которую ты чуть не убил?
– Которая почему-то жива и относительно здорова. Мне сейчас некогда, но мы обязательно вернемся к этому разговору потом. А пока отдыхай. Вечером зайду, и мы поговорим,
Он отпустил меня в кресло и снова погладил по голове, пропустив пряди растрепавшихся волос между пальцев. А потом, не обращая на меня больше никакого внимания, вышел из комнаты. Не забыв ее запереть, конечно.
Я потерла шею, на которой отпечатался узор проклятой цепочки. У-у, сволочь! Я тебе еще покажу небо в алмазах! Женишок на полставки! Как сыпану местного слабительного в утренний кофеек – мигом шелковым станешь!
Ситуация не добавляла мне оптимизма, и настроение было жутко гадким. Неудивительно. Я еще от потрясения из своего мира не отошла и от Игореши в своей кухне, а тут новая напасть…
Надо понять, почему я снова тут. И сделать все, чтобы вернуться обратно и разгрести бардак, оставленный Йолой. Хотя… А если она сейчас переместилась в мое тело? А если она прямо сейчас лепечет моему бывшему муженьку признания в любви? О-о-о. Только не это!
Я приняла душ, оделась, хорошенько поела и тщательно заплела волосы в длинную русую косу. Между делом стянула с лодыжки золотую цепочку-подделку. Надоело с ней шляться. Неудобная. С каждым движением я успокаивалась. А потом взяла бумагу, карандаш и села за стол. Нужно оставить несколько посланий Йоле, если нас опять перемешает. Спрятать их… Ну, хотя бы и в трусы – нашить тайных карманов. «ДЛЯ ЙОЛЫ – НЕ СПИ С САВАРОМ! ОН КОЗЕЛ!» – написала я первым делом. Хмыкнула и продолжила давать другие мудрые советы.
***
Милосердные боги смилостивились! Какое счастье!
Игорь нежно касался ее лица прохладным влажным полотенцем, с тревогой заглядывал в глаза.
– Верунчик… Ты как? Может, нужно в больницу?
Йола ласково улыбнулась, потянувшись за его рукой.
– Нет, дорогой мой. Теперь точно все хорошо.
Она приподнялась, обвила его шею руками и счастливо вздохнула, ощутив его руки на своей талии. Сильные, добрые, заботливые руки. Для Йолы это прикосновение было как исцеляющий бальзам, как истинное счастье, ведь с такой заботой, с такой любовью ее никогда и никто не обнимал.
А о том ударе, который стал причиной развода Веры и Игоря… Она бы вынесла и с десяток таких оплеух просто за возможность хоть иногда ощущать, что ее любят, что о ней заботятся, беспокоятся. Эта мечта всегда была запрятана куда-то глубоко, в самые темные закутки сознания, и извлекалась только по особым случаям. Кто в своем уме будет любить рабыню? Кто станет о ней заботиться не как о вещи, которую нужно держать в порядке только потому, что она дорогая, а как о человеке, о личности?
Никто и никогда не спрашивал у Йолы, что она хочет поесть. Никто и никогда не интересовался, хочется ли ей идти в дождь или мороз по срочным делам хозяина. Никто не говорил ей искренних комплиментов, никто так не гладил ее тело – взахлеб, с любовью. И Йола была совершенно счастлива. Ведь Игорь вел себя с ней как с равной, но при этом еще и учитывал ее желания. Для рабыни это было чем-то совершенно невероятным.