Я побит - начну сначала!
Шрифт:
в) Убрать садистов, ибо говорить о садизме может только безграмотный человек.
г) Одним словом, я не смогу убрать того, чего нет, что придумано выступающими и что есть плод не моей фантазии, а фантазии выступающих.
д) У меня смета (и не доснята линия деда — я могу показать материал). Вводить ее — увеличивать метраж, чего я не могу.
е) Разница со сценарием: сцены в доме деда, исключение повторов (фабрика) — то есть то, что мне сейчас и рекомендуется. Ложь!!!!!!!!!!
Заинтересованные организации:
1. Академия педнаук. 2. МВД — отдел несовершеннолетних — идеологический отдел. 3. КГБ — идеологический отдел — отдел несовершеннолетних. 4. ПУР — идеологический
Жизнь покатилась задом наперед, Беда со всех сторон. Не просит сердце песен, Опали волосы, растет живот, Тоска уводит в сон, Душа теряет в весе.
И хоть не побежден еще я суетой,
Средь вешних дней
Жизнь с горки покатилась.
Я не расстался с ветреной мечтой,
Я не простился с ней —
Она со мной простилась.
Выступление на фестивале «Кино для маленьких»
1. Кино для детей родилось задолго до изобретения братьев Люмьер, может быть, тогда, когда кто-то первый из детей взял цветное стекло и посмотрел через него. Так он цветово организовал окружающий мир, так он условно открыл его единство, так мир со всей очевидностью предстал перед ним в чудесном единоцветии, так он сам сотворил его, подобно Богу, так он познал радость гармонии, открывающуюся силой искусства. «Там за скрюченной рекой, в скрюченном домишке, жили летом и зимой скрюченные мышки, и была у них одна скрюченная кошка, и мяукала она, сидя у окошка».
– В этих стихах, знаемых нами с детства, есть то же условное единство, та же радость родства разрозненного мира, то же единение и богатая пища для фантазии, так что единоцветие мира, которое открывалось ребенку при взгляде через цветное стеклышко, было вполне искусством. Отсутствие прямого смысла в нем заменялось чудом преображения и открывающегося единства, потребность в чудесном удовлетворялось как очевидность, содержание было — радость открытия чудесного единства и его возможности.
Маленький человек — феномен: ничего еще не зная, он вовсе не испытывает страха перед непонятным, непонятное его притягивает, как магнит, он пьет из сосуда непонятного ровно столько, сколько может выпить, — он чувствует его и «емкость» и переключает внимание в ту же секунду, когда он (лично он) более не питает себя. Его переключение внимания происходит вовсе не от неумения сосредоточиться — он мгновенно берет все, что может взять, и дальше ищет себе новую пищу для любопытства и духовного питания. К слову он относится разумно, схватывая не саму мысль, а интонацию, в комплексе со всеми признаками эмоциональной окраски речи, он воспринимает все в принципе, обобщенно, по общему результату смысла для него лично.
О страшном, о страхе, о страшных сказках.
а) Рассказ о ТЮЗе.
б) О нелепости утверждения о вреде страшных сказок.
в) О мере как полном взгляде на вещи.
О художественной действительности: 1) Я пришел убить Бабу-Ягу; 2) Волк, пожалуйста, не кушайте мою маму (реакция детей в ТЮЗе) [99] .
Мир искусства — мир справедливых законов, это вовсе не жизнь, и ребенок это знает. Он верит абсолютно, но он не психопат, он знает, что это игра. Игра органична для него. Можно говорить о врожденном инстинкте игры.
99
Реакция Олега Быкова на роль Л. Князевой в спектакле «Красная шапочка».
(Оскар Уайльд. «Жизнь
Как заставить ребенка понимать? Это очень глупая задача. Это все равно что учить реку течь, птицу летать, рыбу плавать. Ему не надо мешать понимать, и нужно учитывать, что глубину его понимания предугадать нельзя. Более того, надо рассчитывать на юного Моцарта, а не на олигофрена. Надо понимать, что особость его личного понимания выше буквального смысла. Не существует детской вселенной, детского космоса—и нет греха в том, что он непонятен. Он воспитывает уважение к мирозданию, он манит к знанию, он тревожит и беспокоит.
Взрослый фестиваль — кризис кино. Детское кино — это свежий воздух, это солнце и море.
Я не хочу никого учить, преподавать, я хочу поделиться своими мыслями, ощущениями и наблюдениями. Я ничего не собираюсь утверждать, просто я при вас хочу поразмышлять, не боясь ошибки и не опасаясь высказать совершенно неверное суждение. Я хотел бы быть понятым в общем, я хотел бы, чтобы мои слова были общей атакой на существующие предрассудки в области взгляда на детское кино для маленьких.
Взрослое кино устроило развлечение из всего: из проблемного фильма («Пробка»), из фильма садистического — глобальное развлечение.
Детское кино на прошлом фестивале обнаружило ту же тенденцию.
Начало:
Я не хотел ничего утверждать, я хотел бы, чтобы мне было любезно позволено не претендовать на правильность моих размышлений. У меня в последнее время все больше предубеждения к правильному, к утверждению, к точке зрения, к позиции — мне кажется, что во всем этом лежит начало ограниченности -болезни века, болезни современного мышления, страдающего от обилия слухов и недостатка знаний, мы занимаем позиции, как места в автобусе во время «часа пик», когда все торопятся на службу или со службы, я боюсь, что и то, что я говорю, — тоже некая позиция, тоже претензия на особость... но это не так...
27.07.83 г.
Они вынесли Вале Малявиной обвинительный приговор? [100] Это просто подонство. У них нет улик, нет доказательств, им это приказано, иначе ничем объяснить это нельзя. Специально не разрешили магнитофон, стенографисток, не дали повторных экспертиз, отказали в отводе суду и экспертам, все построено на откровенной лжи. И сейчас хотят уничтожить важнейшие улики — дневники погибшего Жданько, где черным по белому написано его собственной рукой, что он хотел покончить с собой.
100
Мы с P.А. ходили на суд по обвинению В. Малявиной в убийстве ее гражданского мужа С. Жданько. Это случилось пять лет назад. Как было на самом Деле, знали только они. Но как шел суд, какие были свидетели и что они несли — из области абсурда. Не истина интересовала суд, а посадка Малявиной. С помощью ее родных, адвоката С. Арии и нашей удалось добиться пересмотра приговора — вместо девяти лет ей дали четыре.
Валю убирают — кому-то она не нужна на свободе, или знает что-то, или... даже не знаю, что и думать, но ее убирают.
Скирда-Пырьева пустила слух, что это хлопочет Ю. Борисова, которая-де была любовницей Жданько, — но этого маловато, чтобы суд пошел на такое преступление. Нет — это домысел Скирды, но кто-то очень серьезный приказал Валю посадить.
Хочу завтра пойти к Трубину в РСФСР и к Емельянову в московскую прокуратуру. (Это все просто пугает!) Валя невиновна.
Монтаж идет с трудом. Ищу переход с сожжения на день рождения. Пока он многоступенчатый и малоэмоциональный...
Офицер Красной Армии
2. Командир Красной Армии
Фантастика:
попаданцы
рейтинг книги
