Я подарю тебе «общак»
Шрифт:
– Да имел я тебя и твою Россию! – завопил Пьер и швырнул примус на диван. – Отдай мне мои деньги!
– Нет проблем, реализую товар и отдам, – улыбнулся Алекс. Его улыбка и стальной взгляд заставили убийцу мгновенно остыть. Пьер сник, плюхнулся в кресло и с озлобленным видом уставился в экран телевизора. Остальные члены банды вели себя более сдержанно. Клод вытаскивал из сумки украденные вещи и раскладывал их на столе, Зое примеряла старинные серьги, худой тип Шарль-Анри Куапель, по кличке Стрелок, разглядывал золотой червонец образца двадцать третьего года. На одной его стороне был изображен
– Пятьсот евро, не больше, – бросил ему Матис Бонар, отвечавший в банде за техническое обеспечение.
Из кухни вернулся Рэми Келлерман, вечно жующий бритоголовый увалень, покрытый татуировками. В руках он держал бутерброд и чашку кофе.
– За что пятьсот евро? – поинтересовался Рэми, услышав лишь часть разговора.
Стрелок бросил ему монету и пояснил: – Вот за это. Мы тут прикидываем, сколько сможем получить за весь этот хлам.
Вслед за Рэми из кухни появился Мишель Парментье. Он и Келлерман смотрелись как близнецы-братья, но в отличие от последнего Мишель предпочитал пиву занятия в спортзале и поэтому обладал рельефными мышцами и стройной фигурой. Оба бывшие легионеры, специалисты по рукопашному бою и минно-подрывному делу.
– Золото, – радостно пробасил Мишель, вырывая из рук Рэми монету. Рэми в ответ саданул его кулаком по печени и тут же получил в ответ болезненный тычок в плечо, от которого чуть не парализовало руку. – Ну, что, лузер, – оскалившись, бросил Мишель, махая перед носом товарища монетой, – как я тебя поймал?
– Все, хватит! – рявкнул Алекс и саданул кулаком по столу так, что посуда на нем зазвенела. – Кончайте куражиться. Все вещи сложите в одну сумку. Я сейчас пойду на встречу с покупателем. Товар надо сбыть здесь, через границу мы с этим дерьмом не проедем.
– Пусть кто-нибудь из нас пойдет с тобой, – предложил Пьер, сузив глаза. – На улице опасно, не хотелось бы, чтобы тебя грабанули.
– Я за себя постоять смогу, не волнуйся, – заверил его Алекс, доставая из кармана пачку сигарет. – Здесь не опаснее, чем в Сент-Денизе.
Возражать ему не стали, так как были знакомы с Алексом не первый день и знали, что толковей и пронырливей парня не сыскать во всем Париже. Клод и Зое быстро сложили все вещи в спортивную сумку и передали ее Александру. Тот взял, прикурил тонкую сигарету с ментолом и улыбнулся соратникам:
– Не печальтесь, друзья, я скоро вернусь с хорошими известиями. Мы уедем из России богачами.
На улице Алекс вдохнул полной грудью и посмотрел на небо. После десяти лет во Франции ему казалось, что воздух в России особенно сладок, а в небе больше лазури. Ему было хорошо на родине, он любил беспредел, царивший в девяностых, и поэтому испытывал жуткую тоску по старым временам. Хорошему настроению способствовало и то, что он был близок к своей цели. Еще один шаг, и он станет богатым. Делиться с остальными Алекс не собирался. Он бросит французов на растерзание ментам и братве, а сам свалит.
Алекс шел по улице и широко улыбался. Приметив в небольшом грязном дворике мусорный контейнер, подошел к нему, расстегнул сумку и выбросил пакет с антиквариатом, похищенным из музея. Он и не собирался искать покупателя, встречаться с кем-то и
По дороге Алекс зашел в магазин хозтоваров, купил ножовку по металлу, затем приглядел пятиэтажку, приготовленную под снос. Здание стояло с выбитыми стеклами, пустое, а вокруг уже начали возводить забор будущей стройплощадки. Он вошел в пустой подъезд, свернул в одну из квартир и там аккуратно распилил статуэтку надвое – так, чтобы не повредить то, что находилось внутри. Однако оказалось, что осторожничал напрасно – внутри статуэтки зияла пустота. Не было даже пылинки.
Что это, мысленно возопил Александр, стараясь сохранить здравый рассудок. Его кинули! Столько сил и денег ушло впустую! Он не мог поверить в это. Глухо застонав, Алекс стиснул половинки статуэтки в руках, словно хотел выдавить из изваяния правду. Где же он допустил ошибку? Мысленно он уже был на борту самолета, следовавшего в Париж. В кармане лежали билеты, документы. И что теперь? С остервенением Алекс швырнул половинки в противоположную стену, потом схватился за голову и застонал еще громче. Постепенно способность соображать стала возвращаться к нему. В конце концов, всему можно найти логическое объяснение. Всегда существует выход, вопрос лишь в цене. Успокоившись, он достал телефон и набрал номер заказчика. Зазвучали длинные гудки. Потом в трубке раздался каркающий старческий голос:
– Алекс, чего звонишь? Надеюсь, новости хорошие?
– Ну, одна новость хорошая, а другая не очень, – спокойно ответил Алекс, мысленно представляя старика на больничной койке, увитого трубками, соединенными с новейшей аппаратурой, способной на время заменить вышедший из строя орган и тем самым продлить ему жизнь. Ходили упорные слухи, что мсье Жан-Жак Мало тяжело болен, и ему остались считаные дни. Алексу не хотелось расстраивать человека, которому нечего терять, тем более что человек этот считался кровожадным мясником, способным достать любого даже из могилы.
– Ну, чего молчишь? – поинтересовался старик и закашлялся, затем, уняв приступ, сипло добавил: – Говори, не испытывай мое терпение.
– Хорошая новость в том, что статуэтка у меня, – нехотя вымолвил Алекс и, сглотнув, выдохнул: – А плохая в том, что внутри ничего нет.
Ярость Мало трудно было представить. Он рвал и метал. Закончилось все еще одним приступом кашля. В трубке послышался какой-то шипящий звук, затем старик нервно спросил:
– А ты ничего не перепутал, это точно «Дочь кузнеца»?
– Ошибки быть не может, все сходится, – заверил его Алекс, которого от разговора бросало то в жар, то в холод, – мы ее взяли прямо из музея. Директор отказался продать, и мы забрали ее бесплатно. Грабанули музей.
– Так, а почему директор отказался продать? – живо заинтересовался старик. – Может, ты мало предложил?
– Нет, я предложил очень много, но он уперся и ни с места, – ответил Алекс.
В трубке наступило продолжительное молчание. Слышался лишь свистящий звук дыхания да гул медицинских аппаратов.