Я - подводная лодка!

Черкашин Николай Андреевич

Но шло время. И однажды все тайное стало явным, даже раньше сроков, положенных режимом секретности. Заговорили вся и все... Заговорили и моряки. Рассказал и мой давний герой - куда и зачем ходили весной 1986 года...

...Шла война в Афганистане - горячая, очень горячая война, и шла война в океане - "холодная", очень "холодная война". Война на устрашение, война на сдерживание, война за паритет, за равновесие по ту и эту сторону противостоящих ядерных армад.

Так сложилось исторически, что Российский, а потом Советский, а теперь снова Российский флот получил самые невыгодные географические условия базирования. Выходы из Черного и Балтийского морей как находились, так и находятся под

контролем натовских ВМС. Доступ в Тихий океан перекрыт цепями островов - Курильских, Японских, проливы между ними в случае военных действий легко и быстро минируются. Лишь с Камчатки океан открывается сразу, но как удалена Камчатская ВМБ от основных морских театров!

Северный флот. В зону его контроля входили и входят два океана: Ледовитый и Атлантический вместе со Средиземным морем. Но попробуй выйди на океанский простор незаметно, когда путь всем нашим кораблям перекрывался глубокоэшелонированными противолодочными барьерами, начиная от рубежа мыс Нордкап - остров Медвежий и кончая Фареро-Шетландским и Шетландско-Исландским рубежами. Десятки патрульных противолодочных самолетов, стартовав с аэродромов Норвегии, Англии, Исландии, кружили над водами Баренцева, Норвежского и Гренландского морей, выискивая советские субмарины, пробиравшиеся подводными желобами и каньонами в Атлантику, откуда грозить они могли вовсе не шведу...

Битва за скрытый выход в Атлантику длилась многие годы. Не перечесть все моряцкие уловки и военные хитрости, на которые пускались наши командиры.

Но вот настало время, когда командующий Северным флотом адмирал В. Чернавин поручил капитану 1-го ранга Владимиру Протопопову проложить совершенно новый - в обход всех противолодочных рубежей - путь в Северную Атлантику: вокруг Гренландии, через лабиринты вмерзших во льды полярных архипелагов. Выбор комфлотом пал на атомную подводную лодку К-524 не случайно. Ее экипаж был сплаван и обучен лучше других. Старшим на борту назначили контр-адмирала Анатолия Шевченко. Молодой, энергичный, дерзкий, он прекрасно дополнял осмотрительного и неторопливого Протопопова.

Адмирал флота Владимир Чернавин:

"Я не раз и сам ходил со своей лодкой под лед. Но, кажется, никогда так не волновался, как в 1986 году, провожая атомоход К-524 под командованием капитана 1-го ранга Владимира Протопопова. Нет, я вполне доверял этому бывалому командиру. Однако ему предстояло совершить самый длительный и самый сложный поход под ледяным куполом планеты. Я чуть было не сказал "полет", потому что плавание подо льдом напоминает полет самолета над морем, где, как известно, запасных аэродромов нет. Так и подводная лодка всплыть может, только если найдется для того свой "аквадром" полынья".

Вице-адмирал Анатолий Шевченко:

"Нам была поставлена задача найти неконтролируемый выход в Северную Атлантику, и мы нашли геройскую дырку, которою никто не ходил. Но прежде чем сунуться в нее, я сходил в Лабрадорское море на гидрографическом судне "Колгуев" посмотреть условия выхода из-подо льда. Глянул на экран радара мать моя бабушка!
– все в засветках: айсбергов как пшена на лопате! А у "Колгуева" борт в три миллиметра стали и оба локатора скисли по закону подлости... Конечно же, "Колгуев" сразу же привлек к себе внимание. Прилетел канадский патрульный самолет "Аврора". Мы сделали вид, что работаем с подводной лодкой: выбросили на тросе спортивную гирю за борт и стали швырять в воду сигнальные гранаты. "Аврора" тут же начала сбрасывать радиобуи-слухачи. Разрядили самолет полностью. А мы насобирали буев и ушли, взяв полную гидрометеообстановку в районе. Честно скажу, не обрадовала она нас...

Лед и корабль... Их столкновение - всегда поединок, порой с трагическим исходом. Ушел на четырехкилометровую

глубину "Титаник", распоров днище о ледяной клык айсберга. После героического единоборства погрузился в пучину "Челюскин", раздавленный льдами... Это только самые знаменитые жертвы ледовых баталий. А сколько безвестных?

Среди отважного племени мореходов здесь, в Арктике, сложилась порода особого склада - ледовые капитаны. Это те, кто со времен "Ермака", "Вайгача" и "Таймыра" водили свои суда сквозь ледяные поля, не столько плывя, сколько раздвигая и круша застывшую воду. Почетную когорту северопроходцев пополнили "подледные командиры". Они уходили под воду, а затем ещё и под лед. Это значило, что степень привычного риска удваивалась вместе с мерой ответственности. И разве не скажешь о них, подводниках Арктики, что все они дважды моряки, вдвойне мужественные, вдвойне отважные?!"

Арктическое плавание опасно само по себе. Плавание с ядерным оружием на борту в глубинах океана утраивает риск. С уходом под лед экипажи атомарин испытывают свой рок четырежды: ведь в аварийной ситуации враз не всплывешь, надо искать полынью или пробивать мощный панцирь специальными противоледными торпедами.

Капитан 1-го ранга Владимир Протопопов:

"Мы выходили в обстановке полной секретности: куда и зачем - узнали только в море, вскрыв спецпакет.

Впервые в мире прошли проливы Земли Франца-Иосифа под водой и подо льдом. Потом взяли курс на Гренландию. Обошли подо льдом передовую зону противолодочных сил НАТО и двинулись в узкий и неглубокий проливчик, перекрытый мощным паковым льдом. Точных промеров карта не сообщала - здесь никто никогда не ходил. Шли, как говорят штурмана в таких случаях, по газете, а не по карте. Просвет между грунтом и нижней кромкой льда все время сужался... Иногда казалось, что лодка влезет в эти тиски, как клин, и мы не сможем даже развернуться".

Пути назад у К-524 не было: только вперед, что бы там ни ожидало.

Но даже когда они "пролезли на брюхе" в щель между материком и ледниками Гренландии, даже когда над рубкой заходили волны моря Баффина, и тогда легче не стало: одна смертельная опасность сменилась другой айсберги!

Глыбы сползшего с гренландских глетчеров льда имели осадку в полкилометра. Не поднырнешь.

"Безопасных глубин для нас в море Баффина из-за айсбергов не было. Мы определяли их, работая гидролокаторами в режиме миноискания. И расходились с ними под водой по докладам акустиков. Помните фильм "Тайна двух океанов"?"

Я помнил этот фильм с детства. Но подводному кораблю, придуманному писателем-фантастом ещё в тридцатые годы, было легче - он мог прожигать льды тепловым лучом. Атомарина Протопопова прощупывала себе путь только ультразвуковыми посылками.

"Несколько раз мы все же всплывали. Я увидел, как айсберги парят. Над ними стоят облачка конденсата. Это очень красиво. Но этим зрелищем лучше любоваться с берега...

В конце концов мы вошли в Атлантику, и наградой нам была весьма престижная цель - мимо нас проследовал в базу ударный атомный авианосец "Америка". Мы атаковали его скрытно; разумеется, условно. Незамеченными же вернулись и домой".

Капитан 1-го ранга запаса Владимир Протопопов - человек негромкий и скромный до застенчивости. Современный вариант толстовского капитана Тушина из "Войны и мира". И в давках московского метро бывшего подледного аса толкают и пихают точно так же, как и всех прочих смертных. Даром, что Герой расколотого, как айсберг, Советского Союза.

Глава вторая HЕ ИСКУШАЙ СУДЬБУ СОМНЕНЬЕМ

Советский подводный атомный крейсер-ракетоносец К-279 мог кануть в бездну 13 сентября 1983 года. Господь миловал, и экипаж не спасовал.