Я попал в ЛитРПГ-3, или как подчинить суккуба
Шрифт:
Кисловатый сироп спиртом обжег пищевод и горящим углем плюхнулся в пустой желудок. В противоход микстуре поднялся строй мурашек, выше поясницы вооружившийся иглами и принявшийся нещадно колоть шкуру на протяжении всего пути до основания черепа. Дернулся, как в припадке, брызнув во все стороны крупными каплями горячего пота, шумно втянул сгустившийся воздух сквозь стиснутые зубы и зажмурился до рези и цветных пятен в глазах. Первобытная ярость била фонтанами, словно у обожравшегося грибов берсерка — в исступлении эмоций опустился на колено и заколотил кулаком по бедру, как Тилль Линдеманн на концертах. Настучавшись
— Ухххх, сука! — аж слезу прошибло, как от двойной порции ядреного домашнего хрена. — Ведьмачье зелье, млять.
От сонливости не осталось и следа — по ощущениям за спиной не сутки беготни, драк и ужасов, а полноценная десятичасовая дрема. Проступившие жилы пульсировали, как пиявки, мускулы наливались силой, хотелось бегать, прыгать, ходить на голове и... трахаться. Безумно. До одури. Потому что кровью наполнилось не только мясо, но и пещеристое тело — не знаю, что там произошло у Каргарда, но копье мастера Артура раздулось как в вакууме и едва не дымилось. Сейчас бы разминировать бомбу вручную, но если Куловский не соврал (а ему не резон), то в моем случае рукоблудие равносильно самоубийству. Здорово. Великолепно.
Так, главное — успокоиться. А лучший способ расслабить чресла — отвлечься. В конце концов, есть о чем подумать, помимо секса. Например, как там Кристина. Бедняга переживает из-за потери друга и некому ее утешить, а красавица совсем одна и, судя по звукам, уже забралась в бадью, а значит, совсем голая и, скорее всего, гладит себя, отмывая дорожную грязь...
Отставить, Щеглов! Что у нас дальше на повестке дня? Хира. Чем бесовка занимается? Где держит импа? Всегда хотел узнать, неужели суккубы только с людьми спят? Или среди своих тоже отношения заводят? Но тогда с кем? С инкубами? Или им в принципе без разницы, лишь бы было чем. То есть, и Вупс сгодится, а для разнообразия, глядишь, и гончей не побрезгует...
Артур!
Дал себе пощечину, затем скомкал мокрую холодную одежду, прикрыл причинное место и начал нарезать круги по спальне в надежде хоть немного остудиться. И заодно зарекся вообще не думать о представительницах прекрасного пола в любых ипостасях. Третий пункт плана — Легат. Демонист наверняка знает слабости бывшей прислужницы, да и в темных науках подкован всяко лучше меня — надо связаться с ним как можно скорее и вытянуть как можно больше информации. Кстати, он что-то там говорил про дворец с сотней рогатых развратниц. Сам-то пробовал — или втирает, как заправский менеджер по продажам. Сотня суккуб... как представлю...
Очередная затрещина и глубокий вдох. Как там ребята из «Кода Да Винчи» с похотью боролись? Веригами и самобичеванием? С первыми тут напряженно, зато со вторым полный порядок — скрутил шмотки «морковкой» и от души секанул по стопе. Результат превысил все ожидания — кончик перегнулся на внутреннюю сторону и вызвал столь сильную судорогу, что от боли все потемнело, а я шлепнулся на кровать. К счастью, мучения не прошли даром — возбуждение отступило, а обнаженные женские телеса перестали мерещиться в каждой выпуклости и вогнутости.
В дверь постучали и без спроса вошли. Служанка заперла за собой засов, привалилась спиной к доскам
— Господи... — откинулся на спину и закрыл лицо ладонями. — У графа что, склероз? На кой подсылать тебя сразу после зелья?
— При чем тут граф? — ответил знакомый томный голос, от которого по мне будто ультанула Мэй. — Если бы пялился не только на сиськи, то не задавал бы глупые вопросы.
Приподнял голову и увидел Хиру собственной персоной — демоница настежь распахнула блузку и рывком сбросила пышную юбку, оставшись в тонюсеньких танго с кружевной оторочкой и ниспадающих до копыт сетчатых чулках с подвязками.
— Ну что, малыш, — садюга сжала груди и облизнула влажные губки. — Ставки повышаются, гештальты закрываются и все возвращается на круги своя. Не получилось в прошлый раз — получится сейчас. И ты станешь первым человеком, который умрет от моей красоты в буквальном смысле.
Глава 16. Пари на жизнь и на смерть
Бестия шагнула ко мне, игриво покачивая хвостом и всеми частями, к коим оный имел непосредственное отношение.
— Не подходи! — прорычал псом, и вспыхнувшая в ладони сфера озарила комнату, как многоваттный лайтбокс. — Во мне столько моджо, что взорву на хрен весь этаж.
— И тогда погибнем все, — девушка без страха прошла мимо и легла на кровать в позе Данаи кисти Рембрандта — на боку, приподнявшись на локте и выпятив бедро. — Я, ты... милашка по соседству.
— Ты же этого и добиваешься.
— Не совсем, — Хира перевернулась на живот, примостила подбородок на сцепленные пальцы и согнула ножки в коленях. — Сгореть в темной энергии — слишком быстро и скучно.
— А ты, значит, хочешь растянуть удовольствие?
— Р-р-р... — суккуба перекатилась на спину, совсем как балдеющая кошка, и раскинулась звездой на всем покрывале. — Обожаю, когда мужчины угадывают мои желания.
Потушил шар и нахмурился, глядя поверх незваной гостьи, хотя боковое зрение все равно видело достаточно для того, чтобы фиал затрещал от переизбытка давления. Не могу сказать, что это первый раз, когда вижу вживую полуголую женщину, но все предыдущие разы ни к чему не привели, а либидо обладает кумулятивным эффектом — иначе говоря, накапливается, из-за чего у организма предусмотрен эволюционный механизм автоматического сброса напряжения. И если бы копить моджо было столь же полезно, как и деньги, то всемогущая и далеко не глупая природа от подобной фишки либо отказалась, либо вообще не стала с ней заморачиваться.
К чему я все это? Да к тому, что катающийся по койке эталон страсти и вожделения мог усыпить меня навсегда даже без прикосновений, ибо сохранять самообладание после всего вытерпленного и полного флакона подъем-травы удавалось все сложнее. Эти звуки, формы, движения, запах... будь я дворовым кобелем — вырвал бы цепь с корнем и вынес лбом забор и от десятой доли столь мощного концентрата желания. И только неиллюзорная близость смерти удерживала переполненные щекочущей сладостью чресла от взрывного извержения.