Я попал в ЛитРПГ-5. Арграгеддон
Шрифт:
— Очень мудрое решение. Обещаю уважать и соблюдать ваши законы.
— Ага, — бугай шмыгнул. — Добро пожаловать в «Приют контрабандистов». Если что, по нарушителям стреляем без предупреждения.
За расселиной начинался просторный штрек, уходящий в пульсирующую теплом глубину, как и все вокруг подсвеченную лавовыми ручейками. Нас обгоняли и шли навстречу богато одетые демоны и демоницы: первые предпочитали некое подобие цыганского стиля — пестрые просторные рубахи, расшитые золотом жилетки, штаны с лампасами и сапоги с загнутыми носами. Вторые же носили блестящие вечерние платья, сплетенные из столь тонких металлических звеньев, что
И, несмотря на глубочайшие вырезы на груди, спине и бедрах, до фривольности нарядов моих спутниц они и близко не добрались. Мы выглядели как молодежь, пришедшая в солидный ресторан прямиком с пляжа, однако я не заметил во взглядах ни осуждения, ни упрека — лишь любопытство и нескрываемую страсть, особенно в глазах рогатых прелестниц.
И хоть ни одна дама не гуляла по «Приюту» без кавалера, это не мешало в открытую пялиться на меня. И если прежде мускулы Хиры отвердели от напряжения, то теперь еще и раскалились, а сердитое сопение, казалось, разносилось на всю шахту. Ангиз же двигалась тихо и отрешенно, «срисовывая» всех встречных-поперечных и непроизвольно выискивая угрозу. И хоть в ней напряжения не чувствовалось от слова совсем, все же наклонился к чуть заостренному ушку и шепнул:
— Ты ведешь себя так, словно получила заказ на всех посетителей.
— Такие места очень опасны, — отчеканила ассасин. — Много посторонних звуков, много возможностей для внезапной атаки и скрытного нападения. Нет ничего проще, чем слиться с шумной толпой.
В одном спутница права — чем ниже спускались, тем громче становились музыка и гомон. Лютни, флейты и барабаны сливались с десятками голосов и топотом копыт. Если нас разоблачат, то прикончат столь быстро, что я и рукоятки меча коснуться не успею. Поэтому не стал просить убийцу расслабиться и получать удовольствие — раз уж удалось переманить столь ценный кадр на свою сторону, то пусть бдит — так, на всякий случай.
У массивной стальной двери скучала пара охранников — эти ничего не спросили и останавливать не стали, лишь молча распахнули створки. Мы оказались в громадной пещере с куполовидным сводом, способной поспорить размерами с убежищем Легата. Здесь хватало места всем — в центре выстроились ряды лавок и палаток, вдоль стены подковой шли кожаные ширмы с каменными столиками, а между ними виднелись дверцы прорубленных в породе келий — комнат для праздных постояльцев.
Народа собралось как на дне города — не протолкнуться. Оркестр играл залихватскую мелодию, отдаленно напоминающую свинг. На примыкающем к торговой площади танцполе выплясывали стройные подвижные парочки — мужчины с лакированными рожками и начищенными копытами, бородками клинышком, тонкими усиками и прилизанными темными волосами. Девушки с мрачным — можно сказать, готичным — макияжем и замысловатыми прическами, когда косы, локоны и даже дреды оплетались вокруг рогов причудливыми объемными конструкциями.
За столиками в компании початых бутылок и гор жаркого сидели массивные бородачи в куртках и портках из шкур — ни дать ни взять байкеры, предпочитающие танцулькам хорошее пойло, закуску и карты. От едока к едоку носились разносчицы в коротеньких черных платьицах с белыми фартучками, с ловкостью гимнасток огибая толпящихся вокруг чертей и умудряясь не ронять заставленные до краев подносы.
Стоило переступить порог, и к нам тут же подскочила миниатюрная миловидная брюнеточка, держа пустой под нос перед собой,
— Вечной ночи, господин! И добро пожаловать в «Приют контрабандистов»! Желаете выпить, снять комнату или поразвлечься? Танцовщицу, куртизанку, прислужницу?
— Нам, пожалуйста, столик рядом со входом.
— Прошу за мной!
Столик представлял собой вырезанный из камня куб, перед которым полукругом стояла каменная же скамья, накрытая меховыми подушками. Я сел, приобняв спутниц за плечи, и подмигнул официантке.
— Нам чего-нибудь не сильно крепкого. И побольше мяса. И хлеб, если есть.
— Хлеб? — милашка изогнула бровь.
«Балда, где ты тут поля видел?» — раздался в голове раздраженный голос Хиры.
«Ну, блин, может, контрабандой возят. Заведение просто так называется, что ли?».
«Вот теперь нам точно конец».
— Прошу прощения — старые привычки. Я, знаете ли, путешественник. Бывал тут да там, вот все и перемешалось.
— Да, мне уже сказали. Вы — Артурион Пол-Крови. Если захотите уединиться — дам вам скидку в тринадцать процентов.
— Ценю твою щедрость. Но лучше принеси печеного мяса и вина.
— Рада служить, — девушка кивнула и задвинула ширму, оставив нас в романтичном полумраке.
«Конец, конец… Вот любишь паниковать».
«А ты клеиться ко всем подряд! Если нас тут не убьют — сама тебя прикончу».
«Ты проиграла спор. Так что делаю, что хочу — и не бухти».
«Тогда захоти, чтобы белобрысая гадюка отсела подальше. А то притерлась, как питон. И вообще, все только начинается. Когда спокойно свалим — тогда и будешь качать права».
«Не ревнуй. Я же только тебя люблю».
«Тогда пусть гюрза отползет».
«А как же мое прикрытие? У нас, программистов, говорят: работает — не трогай».
«Пошел ты…».
Поняв, что командовать бесполезно, суккуба отодвинулась сама и сделала вид, что знать нас не знает и знать не хочет.
— Ваш заказ!
Официантка резко отдернула ширму, и я почувствовал, как дернулась и напряглась Ангиз. Будь у нее метательные звездочки — неизвестно, чем бы все закончилось. Служка с подносом опешила и замерла у «порога», столь неожиданной оказалась реакция. И лишь убедившись, что тревога ложная, демоница расслабилась и опустилась на скамью, но едва заметное дыхание и беспокойный взор четко давали понять — ассасин готова в любой момент отразить нападение.
— Приятного… аппетита, — разносчица сглотнула и поспешила удалиться под пристальным взглядом желтых глаз.
— Все в порядке, — шепнул Ангиз, поглаживая окаменевшее плечико большим пальцем. — Здесь нам ничто не угрожает.
— Прости, — она выдохнула и часто заморгала. — Инстинкты. Не просто избавиться от того, что вколачивали еще до рождения.
— Со временем привыкнешь. Главное, — улыбнулся, — не хватайся за «звездочки».
— Я не ела несколько суток, — проворчала суккуба, — но вот гляжу на вас — и кусок в горло не лезет. Знаете, почему? Потому что ему навстречу подбирается тугой ком радужных соплей. Развлекайтесь, а я на рынок.