Я превращу твою жизнь в Ад 2
Шрифт:
— Да ладно, мы просто осмотрим номер. — Мой голос звучал беззаботно, мне надоело беспокоиться о том, что никогда может и не случиться.
— Конкордия, ты даже не представляешь, как навязчивы управляющие подобных заведений. — Имя двойника неприятно резануло слух.
— Не знаю. Но зато я видела, как ты отбрила того мужика у ресторана. Клянусь, если бы не появление Тильды, вскоре ты бы заставила его перед нами извиниться.
— Очень может быть.
Дарла выглядела довольной.
Партландер забрал нас из дома Райалинов и поэтому мы высадились в благопристойном районе Холирала, чтобы не спровоцировать слухи. По
Фасад заведения показался внезапно, мы просто завернули за угол, и я едва не ослепла. У входа летали цветные облака насекомых, как рыбы в океане, они парили стаями — красные, зеленые и желтые.
— Что это? — пораженно прошептала я.
— Ферстлы.
В этот миг высокий худощавый зазывала «Голубой крови» скачущей походкой направился к нам, а рой ферстлов рванул за ним, словно крылья выстраиваясь позади.
Две недели — столько мне понадобилось, чтобы оказаться в Холирале. Почти полмесяца, и я наконец-то коснулась тайны Конкордии. Самоубийство или нет? Теперь меня одолевали сомнения, но вместе с тем я никогда еще так не надеялась и не желала узнать правду так безудержно…
ЧАСТЬ III. ОТВЕРГНУТАЯ И ВОЗМЕЗДИЕ
Пролог
Все изменилось.
Мое сердце трепетало, выбивая хаотичные дроби, словно какой-то волшебный механизм, заведенный специальным ключиком.
Стук-стук.
Глубокий вдох и выдох.
Бордовый цвет обоев напоминал кровь, засохшую на стене, как на асфальте, после чьей-то жестокой драки. Чашевидная люстра покачивалась, мерно скрипя, ведя отсчет вслед за моим сердцем.
Скрип-скрип.
Раз, два, три…
Прежде чем поднять взгляд и увидеть собственное отражение, я сосредоточилась на ладонях, сжатых в кулаки. Я будто собиралась на битву, что, по всей видимости, завершит войну.
В мрачном в своей красоте доме некроманта словно жили призраки, но и без них под крышей этого здания собралось слишком много народа. Дэафи как тень притаилась позади некроманта, ее бездушный и острый как бритва взгляд скользил от некроманта ко мне, моему отражению и обратно. Даниэль глубоко дышал, его зрачки расширились, явив миру искорки дара смерти. Иногда парень прикрывал глаза, будто слушая неведомую никому мелодию. Тильда щелкала пальцами, расхаживая у стены, этот простой жест задавал темп ее мыслям. Даже невозмутимый Клайм лишился своего спокойствия, взлохмаченные блондинистые волосы торчали во все стороны, словно после бомбежки. Он облокотился о шкаф, шаря в карманах и вываливая на одну из полок груды мелких артефактов. Дарла недовольно косилась на мага энергии — он один производил шума за семерых. Ридж не переставая моргал, будто пытаясь развеять иллюзию — пара пощечин вполне могли привести его суматошные мысли в порядок.
Я разжала ладонь и без смущения положила на свое бедро, где был начертан знак. И ничего не ощутила. Раньше оно зудело или пекло рядом с некромантом.
— Меня одного это шокирует? — спросил Ридж пересохшим голосом.
— Не тычь в нее пальцем, Ридж. — Я сама удивилась тому, как грубо звучал мой голос, между пальцами засветились зеленые искорки, и пусть большая часть силы вновь ушла некроманту, на этот
— По крайне мере теперь мы знаем, что делать с Ивонной, — неожиданно высказалась Дарла. — Она не сможет никому ничего доказать.
— Вы слишком самонадеянны, — буркнула Тильда.
— Я бы сказал, мы полны веры, — проговорил Даниэль, прямо взглянув на сестру.
Дарла фыркнула. Я громко сглотнула, еще не зная, чем обернутся перемены.
Я смотрела на девушку перед собой, а невысказанные слова обжигали горло. Какое бы удивление ни испытывали некромант, его сестра, старая женщина, больше походившая на скелет, обтянутый сухой пергаментной кожей, что на мгновение я решила, будто она одно из творений Лефевра, крепко ругнувшаяся Дарла, истерично рассмеявшийся Ридж, или молчаливый Клайм, до сих пор шаривший в карманах в поисках неведомо чего, то чувство нереальности происходящего, что ощущала я, было несравнимо ни с какими их мыслями.
Ночь в Холирале стала сокрушительным провалом. Тогда я уже не опасалась разоблачения, но оно произошло. Отчаяние провело черту, которую я перешагнула.
— Моя мама… Она все так же готовит блинчики по выходным? — Горло свербело, будто я подхватила ангину.
— Да, когда не занята работой. — В моих, или скорее уже в глазах Конкордии, вспыхнул огонек тепла.
— И они у нее все так же пригорают?
— Ага. Я уже привыкла просыпаться от запаха гари, — подтвердила девушка.
Я горько улыбнулась, гадая, каково им. Кажется, за два прошедших месяца родители сроднились с моей заменой. Время в родном мире шло в несколько раз быстрее. Обидно. Во мне будто проснулся эгоистичный ревнивый ребенок.
Мой двойник сложила ладони лодочкой, пряча неуверенность за этой позой. Рукава черно-белого кардигана были закатаны по локоть, на пальцах блестели мои серебряные кольца: одно тонкое на безымянном, а другое — на указательном — широкое, с россыпью мелких камушков. Волосы отросли почти до лопаток и теперь мне предстояло обрезать свои, чтобы наше сходство стало абсолютным.
Какая малая цена… Цена тому, чтобы положить конец прошлому и дать начало будущему.
Глава 1. Раскрытие тайны
Внешний лоск и вульгарность, присущая персоналу и посетителям, меркла перед сумраком лестницы, обшарпанным стенам и скрипящими половицами.
Подхватив подол платья, мы поднимались на второй этаж. Всученная зазывалой вуаль щекотала нос, и я искренне надеялась, что она чистая. Мы с Дарлой избавились от плащей, оставив их на хранении у паренька, исполнявшего роль гардеробщика. В вязкой тишине, разрушавшейся гулом голосов, когда кто-то открывал дверь, отделявшую банкетный зал и гостиничную часть, я отчетливо слышала свое дыхание. Оно казалось частым и прерывистым.
Волнение вкупе с духотой и приторным ароматом потрепанных искусственных цветов, намотанных на лестничные перила, вызывали у меня дурное предчувствие.
— Они настоящие… — неожиданно осознала я, ощутив проблеск жизни в одном из бутонов.
— Кто? — Нос Дарлы раскраснелся. С того момента, как мы вошли в «Голубую кровь», она не переставая чихала.
— Цветы. — Я вытянула руку и темно-пурпурные лепестки налились цветом.
— Да. Их обрабатывают в специальном растворе. А теперь идем, — поторопила она меня.