Я приду за тобой! – 2
Шрифт:
— Навестить бы этот монастырь и пообщаться вплотную со святошами. — кровожадно хмыкнула Алиса и тут же смутилась: — Что? — обиженно глянула она в сторону удивлённо смотрящей на неё Мими. — Что я не так сказала?
— Да всё так как раз. Впервые на моей памяти в твоей рыжей головке зародились такие умные мысли.
— Спасибо! — довольно улыбнулась рыжая.
Лилит, сидящая сбоку, не сдержалась и усмехнулась.
— Эй! Так это подколка была, что ли? — тут же надулась рыжая ведьмочка.
— Да нет. Правда мысль дельная. Только пока неосуществимая… —
— Это точно. И с учёбы нас никто не отпустит… — подтвердила Алиса и ненадолго замолчала, погрузившись в размышления. — А Нельсон точно не при чём? — через несколько секунд озарила ведьму новая мысль. — Может нужно было его сильнее прессануть?
— Да куда уж сильнее? Он и так от нас ни за что по яйцам получил.
— Так уж и ни за что! Значит было за что!
— Не при чём. — отрицательно покачала головой Мими. — По крайней мере, ни в убийствах, ни в обесчещивании Гамильтон он не виноват. Я уверена в этом.
— Жаль. Ну, в смысле — жаль, что мы не нашли виновного. — Алиска без аппетита ковырнула вилкой в своей тарелке и отодвинула еду в сторону. — Три дня прошло, а у нас ни зацепки… Ни зацепочки!
— Это не входило в наши обязанности. — напомнила Лилит.
— Это да. Но это было наше первое дело, как никак. Мы могли себя проявить, утереть нос капитану… А мы всё просрали… — насупилась рыжая ведьмочка.
— Если тебя это утешит, городская стража месяц над этим билась. Результат тот же.
— Ну, мы не какие-то вшивые стражники. Мы — ведьмы! Ну, одна ведьма, одна вампирша и одна демоница…
— Суккуба. — поправила подругу Мими.
— Да, суккуба. Прости, Ми… Неужели мы хуже этих мужланов?! — Алиса с досадой стукнула кулачком по столу. — Эх!
— А вы помните, как он выглядел в нашу первую встречу? — посмотрела на подруг Мими, подозрительно прищурив взгляд. — Этот, как его… Пападакис.
— Помятый, потрёпанный. — пожала плечами Алиса. — С перегаром. Прямо как мой… Ну, не мой… Сын моего мужа. Когда проигрывает в карты у него всегда такой вид.
— Мой братишка Джонни любит так трясти должников. — подтвердила Мими. — Я видела пару раз — у них потом вот такой вот потерянный и затравленный вид. Они готовы последние портки продать, не говоря уже о семейных драгоценностях, украшениях жены и любимых картинах.
— Погодите-ка… — вскочила с места рыжая. — Вы тоже об этом думаете?!
— Угу. — кивнула брюнетка.
— Ах он мудень! Кусок говна! Этот червь водил на за нос! Ну я ему устрою! Идём!
— Куда?
— К безутешному, сука, вдовцу!
* * *
Дверь в доме безутешного, сука, вдовца, слетела с петель от мощного и яростного удара ноги. В дверной проём шагнули три разъярённые ученицы
— Господин Папада-а-акис! Кис-кис-кис! Мы верну-у-улись!
* * *
Конец рабочего дня застал главу городской стражи на его рабочем месте. Капитан Эпуас закрыл папку с очередным закрытым делом о воровстве зерна на центральном рынке, и потянулся в своём любимом огромном кресле.
В своих мыслях, капитан был уже в таверне дядюшки Стефана, одной рукой держал бокал с вспотевшим бокалом холодного пива, а второй обнимал племяшку Стефана Дарью, сжимая своей ладонью её пышную и мягкую грудь.
Дверь в кабинет начальника стражи распахнулась в этот раз без должного уважения и стука, а на пороге возникла несносная и проблемная троица практиканток из академии Беркли.
«Да уж…» — мысленно поморщился капитан Эпуас. — «За три дня эта троица нихрена толком не сделала, и характеристика им будет не самая лестная…»
— Вот! Это он убил жену! — довольно произнесла рыжая, за шкирку швырнув к ногам начальника стражи потрёпанного и помятого мужчину, которого капитан, к своему стыду, даже не сразу заметил. — У него куча карточных долгов, и эта мразь собиралась потратить наследство жены на их покрытие.
— Ну… Допустим… — кивнул капитан, поднялся со своего места, задвинув мечты о холодном пиве в дальний уголок сознания, и прошёлся по кабинету. — А с ним что? — кивнул он в сторону стоящего на коленях и дрожащего господина Пападакиса. — Били?
— Никто его не бил! — фыркнула ведьма. — Это он с лестницы упал.
— Упал, говорите… А вы знаете, что признание, выбитое силой, у нас не учитывается? — внимательно посмотрел на своих практиканток глава стражи.
— Да никто ничего у него не выбивал! Так… — едва заметно поморщилась Алиса. — Просто поговорили по душам…
— Никто не выбивал, господин капитан! — Пападакис подполз на коленях и мёртвой хваткой вцепился в штанину форменных брюк Эпуаса, словно в спасительный круг. — Я сам упал с лестницы. Правда! Дважды! Пожалуйста… — прошептал обвиняемый, затравленно оглядываясь в сторону трёх девушек. — Заберите меня от них! Я всё подпишу. Я всё расскажу. Как убил, за что, почему. Заберите! Я даже покажу, где орудие убийства спрятал! Правда!
— Ладно… — капитан недоумённо нахмурил лоб. — Первый раз такое в моей практике…
— А, да! — вспомнила ведьма. — Ещё он признался во взятке стражникам, чтобы те закрыли дело.
— Взятка? Моим парням? — нахмурился начальник стражи. — Разберёмся… За взятки у нас рубают руки, как тем, кто дает, так и тем, кто берёт…
Капитан вырвал свою штанину из цепких пальцев Пападакиса, схватил его за шкирку и потащил за собой… Словно вспомнив что-то, остановился на пороге и обернулся, задумчиво ткнув пальцем в девушек: