Я просто тебя люблю
Шрифт:
— Ты бредишь, — вынесла вердикт Арха, кивнув Дану, мол: «Уведи его!».
Демон, играя желваками, кивнул в ответ.
— Да нет, — махнул бутылкой Адаш, — не эти. Они же типа мои друзья, — его высочество изобразил пальцами кавычки. — Другие, которым мешаю. Вот, например, узнали, что я сегодня пойду и… Точно! Я же вам свадебного подарка не сделал! А идите-ка вы вместо меня в купальни! У Аниты шикарные купальни — это кто угодно подтвердит! Ночь целиком оплачена. Ну, как?
Кронпринц
— Если вы обещаете, что немедленно отправитесь в постель, — вздохнула лекарка.
— По рукам! — обрадовался его высочество. — Анита, душа моя, отведи-ка ты моё почти императорское тело в кроватку. И одеяльце подоткни! Дан, имел я честь!.. В смысле, честь имею!
— А в купальни вы действительно сходите, — тихонько посоветовала бордель-маман, ловко, со знанием дела, перехватывая Адаша за талию, — они того стоят.
— Да почему бы и нет, — пробормотала лекарка, пожав плечами.
А принца ей всё же было очень жалко.
***
Купальни и впрямь оказались по-шаверски роскошными: три бассейна — с горячей, прохладной и совсем холодной водой. А ещё мраморные скамьи для массажа, мягкие кресла и банкетки, обитые бархатом — хозяйка заведения явно не переживала, что совсем недешёвая ткань попортится влагой. Низенькие столики уставлены вазами с фруктами, кувшинами, свечами, ведёрками со льдом, из которых торчали тонкогорлые бутылки. В общем, обитель сибарита.
— Тебе не кажется, что наша романтика неотделима от воды? — хмыкнула Арха.
Несмотря на всю роскошь, а, может, благодаря именно ей, лекарка себя неуютно чувствовала, некомфортно. Платье-то она сняла, а вот рубашку никак не решалась — застеснялась. Огромный живот, за которым уже собственных ступней толком не разглядишь, выпирал бугром. И вряд ли нравился Дану. Раньше такие мысли ей в голову не приходили, а вот теперь пришли — и непонятно, что с ними делать.
— Не кажется, — лениво протянул хаш-эд, — нет у нас никакой романтики. Я суровый воин, не знающий любви.
— Это точно, — буркнула ведунья, берясь за платье, брошенное в кресло.
И понятно же, что шутит, а вдруг обидно стало до слёз.
— Ты чего там возишься? — окликнул демон. — Иди сюда.
Арха обернулась, собираясь сообщить, что идея с купанием была дурацкой. И ничего не сказала.
Лорд лежал на низком бортике бассейна, растянувшийся во весь рост и любовался собственным отражением, лениво двигая из стороны в сторону рукой, опущенной в воду. Другим кулаком он подбородок подпирал. Черные пряди волос свесились по бокам бледного лица, плывя в воде, напоминая тонкие водоросли.
— Что-то не так? — спросил, не поднимая головы. Лекарка
Чувство «уже было» накрыло Арху с головой, даже перед глазами двоиться начало, а свечи вдруг показались светлячками, шепоток фонтанчика — приглушённым рокотом водопада. И стены будто раздались, темнота купален сменилась летней ночью.
Ведунья и не поняла, как в бассейне очутилась. Сама, наверное, спустилась, так рубашки не сняв. Подбрела к хаш-эду, но не дошла, остановилась на расстоянии вытянутой руки.
Кажется, Дан улыбался, а, может, и нет — не понять.
— И ты всё так же на меня таращишься, — сказал тихо. — А я всё так же…
— Что? — переспросила Арха, поняв, что продолжения фразы не услышит.
Демон повернул голову, пристроив ладонь под щёку. Его глаза сейчас казались почти чёрными, но они всё равно жили: темнота в них пульсировала, будто даже жаром дышала.
— Он кто?[1] — спросил, действительно улыбаясь.
Так, как умел один Дан — вот этими самыми живыми глазами улыбаясь.
— Кто? — послушно переспросила лекарка.
— Парень твой кто? Ну, или мужчина?
— Ты помнишь, да?
Голос предательски хрипнул, а слёзы давили изнутри, грозя разразиться настоящим потоком. И не понятно, от чего рыдать хочется: то ли от умиления, то ли от счастья или от всего вместе разом.
— Я всё помню, — тень от рогов шевельнулась на стене, соглашаясь. — Так кто он?
— Ты, — Арха подошла, прижавшись к стенке бассейна, заправила мокрые пряди хаш-эду за ухо. — Был, есть и всегда будешь только ты.
Откуда они взялись, лекарка не заметила: может, из стен выскочили, может из пола выросли. Но вот только что была то ли лесная ночь, то ли и роскошная купальня и вдруг кругом плотные, чёрные силуэты, взблески лезвий, чей-то лающий приказ или вскрик. Загрохотав, покатился по полу опрокинутый столик, истерично звякнуло стекло.
Арху откинуло, накрыло водой, она заколотилась, забила руками, не соображая, где верх, а где низ. Вынырнула, хватая воздух кусками, как рыба.
— … не выходи! — рявкнул Дан.
Ведунья метнулась в одну сторону, в другую, отыскивая его. Колонны кружились перед глазами, а лорда всё не было, не было… Наконец, Арха его увидела. Хаш-эд стоял, сгорбившись на краю бассейна, спиной к ней — совершенно голый, безоружный. Но силуэты, мерещившиеся выходцами из самой Тьмы, всё равно не спешили нападать, медлили. Лекарка в панике глянула на потолок — слишком низкий, истинному демону не выпрямиться, даже не разогнуться толком, а уж крылья…
— Ну! — рыкнул Харрат, будто подбадривая.