Я расскажу вам, как погиб…
Шрифт:
— Подожди, — Лючия дотронулась до лба. — Я сейчас почувствовала себя маленькой, глупой девочкой, — с грустью сказала она. — Я всегда знала, что ты великая актриса, но чтобы за ужином, вот так, по заказу, за одну секунду… Нет, все мы с нашими способностями просто дети рядом с тобой. Я сейчас смотрела на тебя и думала: неужели ты можешь так перевоплотиться и стать кем хочешь и когда захочешь. — Она замолчала. — Простите, — затем тихо добавила она, — я редко так волнуюсь…
В дверях появилась Кэт:
— Звонят из Лондона мистеру Дэвису.
Но Филипп не слышал: он не отрывал застывшего
— Весьма признательны, что уважаемые господа остались довольны. Премного благодарны и низко кланяемся, — прошепелявила Сара голосом старой нищенки из Сохо. Все рассмеялись. — Так о чем же мы говорили? Да, о твоей руке, Лючия.
— Мне уже лучше. Думаю, завтра смогу ею двигать. Ты мне сделаешь на ночь массаж, Гарольд? — она повернулась к мужу.
— Конечно, — Спарроу поднял голову и вновь опустил ее.
Вот это типажи, подумал я. Чудесные типажи для моей книги: она, читающая по просьбе мужа в присутствии любовника монолог женщины, убившей мужа ради любовника. А эта, другая! Восхищается ею и поражает своим абсолютным неведением. Что за дьявольская игра — жизнь!
Когда вернулся Филипп, все были настолько поглощены разговором о театре, что не обратили на него внимания. Он тихо вошел и сел за стол. Он сидел напротив меня и только поэтому я не мог не заметить, насколько он бледен. Поймав мой взгляд, Дэвис попытался улыбнуться, но улыбка получилась вымученной. Вконец смешавшись, несчастный юноша положил себе на тарелку огромный кусок торта, до которого так и не дотронулся.
Сара, остановившись на полуслове, посмотрела в окно.
— Полнолуние, — объявила она. — В Лондоне, — задумчиво продолжила она, — никогда нельзя понять, зима на дворе или лето. Когда же я в последний раз видела луну? Наверное, полгода назад. Самое время для заучивания роли. Бродить по тихим аллеям и творить интонацию… — Она улыбнулась. — Поверь, Лючия, над каждым вздохом этой роли я работаю уже два года. Во мне во сто раз больше трудолюбия, чем того, что ты называешь талантом. Пожалуй, после ужина я пойду по
Бездорожью тропинок тайных, Чтоб в одиночестве с собой поговорить…Она поднялась.
— Все, пошла в парк.
Когда Сара произнесла последнюю фразу, я увидел, что Спарроу поднял голову и взглянул на нее.
Остальные тоже поднялись из-за стола.
— Ты, наверное, прямо сейчас ляжешь? — спросил Спарроу, взяв Лючию под руку.
— Да. Но ведь ты попозже сделаешь мне массаж?
— Не забудьте, — напомнил Ян, — что Малахия после десяти спускает овчарок.
Я остановился у дверей, пропуская общество. Дэвис шел рядом со Спарроу, и я услышал, что он просит уделить ему минуту.
— Конечно, — ответил Спарроу, — только уложу жену и пройдусь по парку. Подождете меня?
Филипп кивнул.
Уже за дверью я почувствовал на плече руку Яна.
— Я сейчас иду к себе в кабинет, — сказал он. — Попозже заходи ко мне. Я покажу тебе удочки и договоримся, во сколько выходим. — Он махнул рукой и пошел в лабораторию.
Я
6
В лунной ночи
Ночь была лунной. Она была настолько душной, что луна казалась маленьким солнцем. Она ярко и, как мне показалось, зловеще освещала старые липы. Даже куст розы казался мне свернувшейся, слегка приподнявшей голову змеей. Так можно чокнуться, подумал я, приближаясь к фигуре, склонившейся над клумбой. Это оказался Филипп.
— Вы не видели мистера Спарроу? — спросил он. — Я жду его уже полчаса.
— Он скоро придет.
Я закурил сигарету и нехотя добавил:
— Он пошел проводить жену наверх.
— Да, да, конечно, я знаю, но может…
Юноша вымученно улыбнулся и добавил:
— Какая прекрасная ночь!
— Да, да, — согласился я, пытаясь обойти Филиппа и углубиться в темную чащу парка. Я физически не мог смотреть в эти страдающие глаза. Вспомнив о приличиях, я все-таки заставил себя поднять на него взгляд и увидел, что он смотрит совершенно не на розы и не на меня, а поверх моего плеча. Я услышал звук шагов и оглянувшись увидел в светлом проеме горничную.
— Вам опять звонят из Лондона, — сказала она и улыбнулась.
— Мне? — спросил я.
— Да нет же, мистеру Дэвису, — засмеялась она.
— О, Боже, — прошептал Филипп и быстро направился к холлу.
Очаровательная Кэт спустилась по ступенькам, подняла голову и посмотрела на луну.
— Какая прекрасная ночь, не правда ли?
— Да, — ответил я, решив, что это слово станет, наверное, моим любимым. — Нужно обязательно гулять после ужина, — со значением добавил я, явно намереваясь углубиться в парк, как вдруг заметил мужскую фигуру. Спарроу! Он всматривался в темноту. Увидев меня, он вздрогнул и резко повернул в другую сторону, но я уже открыл рот:
— Мистер Спарроу, вас искал Дэвис, но его сейчас позвали к телефону.
— Да, большое спасибо. У него ко мне какое-то дело. Он, наверное, вернется сюда, а я пока пройдусь, — прозвучал механический ответ, и Спарроу скрылся среди деревьев. Еще некоторое время я слышал звук его шагов, и шаги эти были гораздо быстрее, чем шаги человека, решившего немного пройтись…
Ни с того ни с сего я разозлился. В конце концов, это их дело… Я обошел клумбу и оказался под одним из раскидистых платанов, которые росли в конце липовой аллеи. Вот здесь-то я и подумаю над своим романом, решил я, усаживаясь на длинную зеленую скамью. Здесь уже мне ничто не помешает. Я смотрел на освещенные, но задернутые шторами окна кабинета и лаборатории Яна и думал, что же там происходит?