Я сам судья. Я сам палач

Взрыв хохота сотряс стены, расписанные иероглифами. Компания молодежи гуляла в отдельной кабинке модного ресторана «Танука» на Первой Московской улице.

За

окном давно стемнело, мерцали фонари. Новославль-Заречный, крупный райцентр в Ярославской области с населением более двухсот тысяч человек, отходил ко сну. Близилась полночь. Жизнь продолжалась только в развлекательных заведениях, расположенных в центре города.

Две раскованные девицы, блондинка и рыжая, трое парней. Всем представителям золотой молодежи лет по восемнадцать-девятнадцать. Они уже хорошо набрались, но еще не достигли той черты, за которой море по колено.

Обстановка в псевдояпонском стиле. Закуски из морепродуктов, мексиканская текила, русская водка.

Взрыв веселья вызвал хрустальный бокал, выпавший из дрогнувшей руки одного участника застолья. Молодые люди гоготали, хватаясь за животы. Это заурядное событие почему-то страшно рассмешило их. Смазливый светловолосый парень бормотал под нос непечатные словечки, тер салфеткой джинсы, залитые текилой.

– Дэну больше не наливаем! – заявил не по годам плешивый крепыш с брутальной челюстью. – Что, Дэн, рука бойца держать устала?

– Да пошел ты, Лысый!.. – проворчал светловолосый парень. – Бокалы бракованные в этом заведении. Ножка крякнула. Чуть руку не порезал.

– Сам ты бракованный, Дэн, – заявила фигуристая блондинка с умопомрачительным бюстом. – Признайся, ты просто засмотрелся на мою грудь и про все забыл.

– Лучше бы на меня смотрел, гаденыш, – пролепетала, глупо улыбаясь, рыжая девица.

Ее начинало развозить.

– Эй, кто-нибудь придет принесет мне новую посуду? – возмущался Дэн. – Что за заведение такое, мать вашу?!

– Угомонись, Дэн! – заявил жилистый брюнет с холеным лицом и легонько хлопнул его по затылку. – Забыл, что в этом ресторане моя маман командует? Будешь критиковать, настучу по загривку! Кнопку видишь? – Он ткнул пальцем в звонок, вмонтированный в стол. – Нажми, будет тебе японка.

– Экстренная связь с машинистом! – веселился плешивый тип. – Только хрен она японка, в лучшем случае бурятка! Твоя маман, Никитос, конечно, крутая, но чтобы добыть для своего кабака настоящих японок…

Все вразнобой захихикали, а брюнет надулся и надавил на кнопку звонка.

В комнате возникла молодая азиатка в кимоно. Она смиренно улыбалась.

– Дорогая, прибери тут. – Никита небрежно ткнул пальцем на осколки. – И доставь моему другу новую посуду. Можешь из алюминия. – Он засмеялся. – На этого неуклюжего типа хрусталя не напасешься.

Мнимая японка поклонилась, изображая покорность, соорудила жест «вай» из сомкнутых ладошек и убежала.

Вскоре девушка доставила новую

посуду и смела осколки, делая такое лицо, словно это она во всем виновата. Инцидент был исчерпан.

Плешивый тип поднялся, разлил текилу и спросил.

– За что махнем?

– За дачный сезон, – заявила рыжая девица и икнула.

Приступ веселья снова одолел хмельную компанию.

На дворе конец мая. Настает теплое лето. Слово «дача» у всех присутствующих ассоциировалось отнюдь не с электричками и грядками морковки, а с возлияниями на природе, барбекю, шезлонгами у воды, страстным сексом в мансарде родительского бунгало.

Бокалы сомкнулись. Рассыпался хрустальный перезвон.

– Эх, сейчас бы нюхнуть, – мечтательно протянул Дэн.

– Ну уж нет, хренушки. – Никита помотал головой и опасливо покосился на дверной проем. – Не сегодня. Скажем наркотикам решительное «нет». Во всяком случае, здесь. – Он как бы ненароком, словно проверяя, на месте ли содержимое, коснулся пальцами бокового кармана жилетки. – Если матери настучат, что мы наркотой балуемся, а она передаст отцу, то трепанации мне не избежать, блин!..

Рыжая девица глупо хихикнула, ее красивые, но бессмысленные глаза сбились в кучку. Она отползла к спинке дивана, откинула голову и засопела.

Вся компания с интересом уставилась на нее.

– Естественный отбор, – заявила блондинка. – Эй, Шпага, ты нас покинула? – Она пихнула подругу локтем.

Та что-то буркнула и снова засопела.

– Отряд не заметил потери бойца. – Дэн хмыкнул.

– Да какой она боец, – заявил Лысый. – Так, маркитантка при обозе. Ладно, храпи, Шпага, разбудим, когда надо будет. Еще по одной, пока рука не отсохла? – Он схватился за увесистый штоф текилы.

Выпить молодые люди любили, никто не отказался. Вновь полилось спиртное, раскручивалось веселье.

– Да, нормально у тебя тут, Никитос, – снисходительно заметил Дэн. – Заведение приличное, камерная, так сказать, обстановка. Как твоя маман умудряется выживать в кризис? Папенька помогает?

– Помогает. – Никита сыто рыгнул, подцепил палочками полоску кальмара и начал ловить ее ртом. – У родаков упрощенная система налогообложения. – Он прекратил тщетные потуги, бросил кальмара обратно в тарелку. – Они вообще налоги не платят. А что, вышибут меня из универа, пойду в «Тануку» работать, возьму тут все в свои руки.

– Ты – работать в ресторан? – Блондинка недоверчиво сморщила нос.

– Зуб даю. – Никита решительно тряхнул шевелюрой. – Я тоже, между прочим, имею право на труд.

– Точно, – заявил плешивый тип. – В самую дырочку сказал.

Веселье не унималось. Шум становился все громче.

– Ребята, может, потише? – сказал паренек в очках, робко всунувшийся к ним в кабинет.

Обнаружилось, что они в заведении не одни.

– А что не так? Мы тебе мешаем, четырехглазый? – вскинулся пьяный Дэн. – Ты чего в натуре кайф ломаешь?