Я сама призову себе принца!
Шрифт:
— Не надо! — воскликнула, догадавшись о его намерениях, а мы уже влетели пулей в магазин… Дарахар, не утруждая себя, открыл дверь с ноги.
Коршуном оглядев сотни платьев, повел меня упирающуюся за собой вглубь.
Дарахар был прав — позволить ему купить мне что-то я не желала, потому как буду обязана. И это ему только сильнее развяжет руки. Да и имело место быть банальная, но моя непоколебимая гордость, тут он тоже верно подметил.
— Это! — рявкнул он, указав на светло-зеленое платье, и продавщица, испуганно выглядывающая одним глазом из-за ряда платьев, кивнула. — И это, — глядя
— Зачем? Не надо! — я едва ногой не притопнула от досады.
— И это, — не обращая на меня никакого внимания, Дарахар показал ещё на какое-то и потянул меня к примерочной. Я заупиралась отчаяннее, уже готовая руками вцепиться в дверной косяк, чтобы он меня не завел внутрь комнатки.
Но мужчина оказался сильнее.
И, ловко затолкав меня, снова рявкнул, обращаясь к продавщице:
— Зеленое — сюда. Остальные сложить! Девушку упаковать… Одеть! Головные уборы и обувь к ним подобрать! На всё есть пять минут. Справишься — получишь за работу столько же, сколько стоят платья…
— Я с то… — попытавшись поднырнуть под его руку и уйти из магазина, пробормотала я, однако договорить мне не дали. Мужчина ловко вернул меня назад, произнеся мрачно:
— Быстро сделаю ещё одно дело и вернусь. И чтобы была готова через пять минут. Не задерживай нас, моё солнышко.
И, взмахнув на прощание длинными распущенными волосами, вышел из магазина.
Поджав губы, я тоже вознамерилась уйти следом, поскольку Дарахар перешел грань. Другая была бы рада приодеться за чужой счет, но не я и… Он приказывал! Он не дал мне высказать своё мнение, объяснить, что я и без платья прекрасно обойдусь!
Однако и в этот раз моё отступление провалилось. Продавщица с горящими глазами, держа в руках зеленое платье, неумолимо надвигалась на меня. Я сделала попытку юркнуть в другой проход, но и тот путь был перекрыт другой девушкой.
За пять минут мы справились. Мужчина, увидев меня, остался доволен. Продавщицы, углядев приличную горку монет на прилавке, тоже. Только я хмуро молчала, отчаянно пытаясь подтянуть платье повыше, чтобы грудь не вываливалась из глубокого декольте «дорожного» платья. Которое называлось так только по ошибке, пусть и вырез был сбоку, и подъюбник в тон широкий, чтобы садиться на лошадь или орилика, присутствовал… Однако сам фасон: глубокое декольте, рукава три четверти и плотный корсет, явно намекал, что прогулки в нем могут быть только увеселительные.
Подойдя к «коню», Дарахар убрал свертки с платьями в свою сумку, поправил мне шляпку, которая была в тон платью, и, сверкнув всеми зубами и клыками, пропел:
— Моё солнышко великолепно выглядит.
А я, давя гнев, душа его со всей силы, ровным голосом, будто ничего страшного не произошло, произнесла:
— Спасибо. Деньги я тебе, как только смогу, верну. Назови только сумму и адрес, куда мне переслать чек.
— Не злись, — расхохотался мужчина, каким-то образом опять прекрасно поняв, что творится у меня внутри. — И денег твоих не надо. Главное, что ты теперь будешь услаждать мой взор, а такое, особенно в долгом путешествии, многого стоит.
— Деньги я тебе всё равно верну.
— Зачем это? — критически меня осмотрев, он снова поправил шляпку, сместив
— Ну ты ведь бездельник, — последнее слово я особо подчеркнула, не скрывая сарказма — негодование на мужчину всё-таки просочилось наружу. — Деньги имеют свойство заканчиваться.
— Забудь про деньги. Я ведь не просто бездельник, а профессиональный, не забывай, — подмигнув, ничуть не обидевшись, мужчина протянул ко мне руки, желая подсадить на орилика, но я сделала шаг назад.
— Даже если от родителей большое наследство осталось — это не меняет дело. Я хочу отдать их тебе.
— От родителей? — Дарахар так и застыл с протянутыми руками, крепко задумавшись о чем-то. А через пару секунд, тряхнув головой, сделал шаг вперед. — Про деньги ещё раз скажешь — куплю специально ещё десяток платьев, попомни мои слова. И не тяни время, нам пора уже выдвигаться, если хотим до заката добраться до приличной гостиницы.
— Я позади сяду, — я сделала шаг вперед, — так что, — и указала на орилика, — после тебя.
— Кто ещё кого первым доведет, — подняв взгляд к небу, с тоской выдохнул мужчина на мою реплику.
— Да, путь предстоит неблизкий. Непростой, — поддакнула я важно, сдерживая улыбку. Уж больно комично Дарахар изобразил трагедию. — Кстати, а не боишься, что орилика могут украсть? Ты его так беззаботно оставил на улице.
— Я вообще ничего в жизни не боюсь, моё солнышко. А про ориликов добавлю ещё один факт: они сохраняют верность только одному хозяину на протяжении всей их жизни. А этот красавец, которого зовут Рах, — мужчина почесал «коня» за ушком, — все эти дни, после нашей с тобой первой встречи, один скакал сюда по моему указу. И, как видишь, всё с ним прекрасно. Позариться на него посмел бы только идиот.
— Один… Все дни… — пробормотала, переведя взгляд с Дарахара на орилика. — Идиот… — чувствуя именно себя полной идиоткой, так как ничего не понимала, — Погоди! То есть ты с самого начала догадывался, куда я иду, и намеревался встретиться? А конь… орилик практически полторы недели сам сюда добирался? Я правильно всё поняла?
— Предельно, моё солнышко. Твой зов меня заинтересовал с самого начала, и я решил с тобой вскоре пересечься. А Рах, вообще, у меня необыкновенно сообразительный, да и я не всегда ведь с помощью телепортации перемещаюсь — бывало и путешествовал на нем, так что дороги он все прекрасно знает. Еду сам себе находит. Поэтому я только изредка корректировал, после наших встреч, его курс.
И я вновь посокрушалась, что мне о таком животном стоит только мечтать. И что не всё можно купить.
— Значит, позади? — вернувшись к насущной теме, уточнил Дарахар, и я кивнула. — Хорошо…
Странно, что он так легко согласился. Однако, когда мужчина, достав кусок ремня из сумки, завязал себе волосы в высокий хвост, догадалась о его плане — волосы будут бить меня по лицу, мешаться, и я взмолюсь о том, чтобы пересесть. Обойдется. На его план у меня найдется свой.
Запрыгнув на Раха, закинув одну ногу снова на седло, с другой стороны мужчина подал мне руку, и я с трудом вставила в расположенное слишком высоко для меня стремя ножку и не без помощи, забралась наверх.