Я сделаю тебя иначе
Шрифт:
Я перехожу дорогу и, миновав небольшой парк, оказываюсь у четырехэтажного офиса с потрескавшимся фасадом. Когда я попал сюда впервые, приехав на собеседование, не поверил, что в этом полуразвалившемся здании разрабатывают высокобюджетные игры: компания PlayDoor экономит на аренде, платит «серую» зарплату – зато оплата труда выше рынка
Рабочее помещение обставлено просто: просторный и светлый опенспейс с компьютерными столами и удобными стульями. На пути к своему месту я приветствую коллег; большинство из них парни, мои ровесники. На парочку из них я даже западал и пытался познакомиться
Конечно, досадно, что в штате более тридцати парней, но никто не в «теме», кроме меня. Учитывая, что людей нетрадиционной сексуальной ориентации в мире десять процентов, в нашей команде должен быть еще один гей или бисексуал, или пансекусал… Наверное, кто-то хорошо скрывается или состоит в тайных отношениях.
Хотя мой энтузиазм не совсем оправдан и слегка наивен. В России таким, как я, нужно быть аккуратными во флирте и проявлении знаков внимания. Неверный шаг, неосторожное действие, излишняя прямолинейность могут привести к плачевным последствиям, вплоть до того, что человек изобьет тебя, а то и лишит жизни и при том останется безнаказанным.
Как безопасно понять, что предмет твоей симпатии тоже в «теме»? Для начала, стоит проверить, нет ли его в приложении для «тематических» знакомств Dickens – та еще помойка, но порой можно найти кого-то интересного.
Если объекта воздыхания нет в Dickens, еще не время отчаиваться: следует просмотреть страницы во Вконтакте, Instagram и Facebook, чтобы убедиться, что у предполагаемой пассии нет партнера противоположного пола.
– Доброе утро, – протягиваю я ладонь программисту Диме.
– Доброе. – Он машинально отвечает на рукопожатие, не отлипая от экрана.
Дима был парнем, который меня привлек: небольшой животик, густая борода и квадратные очки с толстой оправой – разве не идеал? Самый настоящий «медведь» или «дровосек», от которого так и прет тестостероном. Крупный, крепко сложенный, а кроме того, профессионал своего дела и, в целом, эрудированный во многих областях.
Димы не было в Dickens, но это еще ничего не доказывает: многие парни, нацеленные на серьезные отношения, не сидят в этом болоте.
На общедоступных страницах симпатичного программиста также не было постов, намекающих на наличие девушки с хэштегами из серии: «моялюбовь» или «люблютебя». Кроме того, в его языке тела проскальзывали некоторые повадки, которые я по ошибке счел за признаки «нашего человека».
Попытки найти однозначный ответ оказались бесплодны. Так кстати, в конце моей первой рабочей недели у Димы был день рождения. Я ринулся в ближайший «Перекресток» за бутылкой Jameson и праздничной карточкой и, упаковав в подарочный пакет, положил на стол именинника. В открытке я оставил изящное послание, чтобы тонко выразить свои намерения: шифр, в котором «свой человек» различил бы намек на флирт, а «посторонний» принял бы только за проявление дружелюбия.
Я предвкушал, как Дима прочтет мою записку и заговорит со
Я определенно влюбчивый и частенько разыгрываю в голове романтические сюжеты с драматичным, кинематографичным финалом. Занятие литературой вызвало у меня личностную деформацию: я самонадеянно верю, что вот-вот жизнь пойдет по моему замыслу – но, увы, написание собственной судьбы не написание книги, и ты не можешь знать события наперед.
В итоге мои грезы относительно Димы оборвались в два этапа: сначала он не поблагодарил за подарок, а в разговоре с коллегами упомянул свою девушку, с которой он давно встречается. Лучше бы я купил вина на те деньги и праздновал завершение первой рабочей недели с Катей. В общем, чувства к привлекательному программисту как загорелись, так и потухли. Порой я задумываюсь о том, что этот симпатяга скорее всего не догадывался, что я к нему подкатываю. Иногда я завидую натуралам: в их головах нет постоянного включенного гей-радара – они думают о совершенно других вещах. К Диме я больше не проявлял знаков внимания и общался с ним только на рабочие темы.
– Как отдохнул? – спрашивает он из учтивости.
– Не очень продуктивно, – ворчу я. – Исправил баги на шестом уровне? Сегодня же релиз новой версии.
– Не-а, – качает головой программист, – босс отменил разработку игры.
– Что? – возмущаюсь я. – Опять? Мы полгода работали, я думал, что у игры хорошие показатели: рекламу активно смотрели ради бесплатных «плюшек», монеты тоже покупали.
– Увы, недостаточно хорошие.
Несмотря на конец разработки, я порадовался, что настал самый подходящий момент, чтобы удачно презентовать прототип моей игры, к чему я готовился два месяца. Появляется надежда, что меня в компании наконец услышат и начнут воспринимать как человека, а не просто тестировщика.
Мой босс Алексей всегда радушно приветствует сотрудников, крепко пожимая им руки: программистов, художников, дизайнеров. Мне же он просто машет рукой «для галочки», пробегая мимо. Но сегодня я заставлю его обратить на меня внимание.
Постучав, я захожу в его кабинет.
– Да? – спрашивает Леша, глядя на меня равнодушно, как на уборщика.
– Привет! – Я стараюсь быть максимально дружелюбным. – Есть разговор.
– По поводу Puzzle of Mary? Разработку игры отменили, потому что показатели плохие. Тебя переведут на тестирование другого проекта.
– Нет, – качаю я головой, – я о другой игре…
Пытаюсь развязно улыбнуться, чтобы создать атмосферу семейного уюта, которую в студии чувствуют все сотрудники, кроме меня.
– Окей, – кивает Алексей.
Я сажусь напротив начальника и смотрю в его холодные глаза. Алексею около сорока. Он мужчина с юмором и широким кругозором и носит сатирические футболки, на которых, например, надпись YouTube помещена в черно-оранжевую иконку PornHub; или под названием Lacoste изображен карикатурный крокодил. Он со всеми весел и шутлив, только со мной держится как с посторонним.