Я шел к себе
Шрифт:
Если это обычный приступ паники, то в моем случае он случился единственный и последний раз.
– Психотерапия помогает разобраться и преодолеть внутренние проблемы, которые может быть сложно выразить или понять самостоятельно. Нередко люди сталкиваются с различными эмоциональными трудностями, стрессом, тревожностью или депрессией, и именно профессиональный психотерапевт поможет найти путь к выздоровлению. – ее слова меня раздражали. А голос такой тихий, заботливый, словно родная мать пришла меня утешить, бесил вдвойне.
Что ты можешь
Чем дольше она продолжала стоять у моей кровати, тем больше я начинал беситься.
Я напряженно сжал кулаки, пытаясь сдержать гнев, который бурлил внутри меня. Мне не нужны ни какой-то психотерапевт, ни их пустые слова. Все, что мне требуется – просто выйти из больницы и забыть о всей этой ерунде.
– Я не нуждаюсь в вашей помощи. Я могу сам справиться со своими проблемами. – она посмотрела на меня с удивлением, явно не ожидая услышать подобное. – Я не буду сидеть на этих сеансах и раскрывать свою душу перед незнакомым человеком –, я видел в ее глазах возражения, но был непреклонен.
– Знаю, что вы делаете это ради моего благополучия, но не готов. Может быть, в будущем я изменю свое мнение, но сейчас хочу покончить с этой темой.
Она кивнула и ушла, оставив меня одного в палате. Я вздохнул с облегчением и снова повернулся к стене. Я знал, что мои слова прозвучали жестко, но не мог позволить ей продолжать говорить то, чего я не хотел слушать. Я знал, что у меня были проблемы, но был уверен, что могу решить их сам.
Я не хотел, чтобы кто-то вмешивался в мою жизнь и пытался управлять мной. Я знал, что в состоянии самостоятельно справиться с любой ситуацией, которая возникнет.
Но несмотря на всю свою убежденность, я не мог избавиться от чувства, что упустил нечто важное.
Может быть, мне действительно требовалась помощь, но я был слишком гордым, чтобы это признать.
Я закрыл глаза и попытался расслабиться. Вышло паршиво.
Мои мысли крутились вокруг этой ситуации. Разве это был ты? Что я только что сказал?
Я перестал думать об этом вовсе. Знал, что решение так себе, но это было лучшее, что я мог сделать в данный момент.
Позже мне было позволено выйти на улицу. У охранника узнал, что строгого запрета покидать территорию больницы для таких, как я не имелось. Да и ему самому, честно говоря, было абсолютно плевать куда я пошел, и вернулись ли вообще.
Я вышел из палаты и направился к двери наружу. Хотелось вырваться из этих четырёх стен, которые уже начали давить на меня.
Медленно шагал по улице, не имея конкретного направления. Руки в карманах, взгляд устремлён вниз. Я не хотел никого видеть и не желал, чтобы кто-то видел меня.
Серый асфальт под ногами казался холодным и твердым, как моя собственная душа. Шум машин,
Я шел, не замечая ничего вокруг. Прохожие, спешащие по своим делам, были размытыми силуэтами, не имеющими к моей жизни никакого отношения. Пространство как будто разделилось на две части: их мир, полный суеты и повседневных забот, и мой, из пустоты и неясных страхов.
Внезапно взгляд привлекла лавочка под развесистой веткой старого клена. Желтые листья, медленно кружась, падали на землю, устилая ее цветным ковром. Листва, как и состояние моей души, была хрупкой и уязвимой.
Я сел на лавку, ощутив, как холод от ледяного металла пробирает до костей. Сквозь шум дороги донесся детский смех. Поднял голову и увидел ребят, гоняющих мяч в парке. Они бегали, смеялись, были полны жизни, не задумываясь о том, что ждет их завтра. Я завидовал им.
Взгляд скользнул по клумбе с увядшими цветами, по статуе у фонтана, которая, словно наблюдала за прохожими. Все это какое-то время было частичкой моей жизни, а теперь кажется далеким и незнакомым.
Я долго сидел на лавке, погруженный в свои мысли. Внимание то и дело возвращалось к бегающим детям, их беззаботному смеху – словно из другой жизни. В их игре была такая чистая радость, такая уверенность в завтрашнем дне, что у меня внутри всё сжималось от зависти и горечи. Я вспомнил себя в их возрасте, как носился по двору с ребятами, играл в футбол, мечтал о будущем, не представляя себе, что жизнь может быть такой жестокой. Тогда мир казался огромным и полным возможностей, а не маленьким, тесным и полным страхов, как сейчас.
В душе промелькнула вспышка злости, направленная на себя самого. "Почему я позволил себе так сломаться?" – прошептал я, чувствуя, как горло перехватывает от безысходности. "Где та сила, которая была во мне раньше? Где то упорство, та вера в себя?" В голове ещё крутились обрывки воспоминаний о том, что случилось со мной. Память о приступе, была настолько острой, что заставляла меня вздрагивать, словно от физического удара.
Я пытался отбросить эти мысли, но они возвращались снова и снова, как призраки, преследующие по пятам.
На тропинке ведущей к парку я заметил, пожилую женщину с собакой. Она шагала медленно, но уверенно, пес послушно бежал рядом, иногда, приближаясь, лизал ей руку. В их движениях, взглядах, я увидел тихую гармонию, которой мне так не хватало. "Может быть, в тишине, в простоте, и есть то, что я так отчаянно ищу?" – промелькнула мысль, словно свет в конце туннеля.
У меня не было причин любить этот мир, а у мира не было причин любить меня. Мы сражались в молчаливой войне, заранее зная, что ни проигравших, ни выигравших тут нет.