Я сказала правду

Гир Керстин

– Нет-нет, ты меня не поняла. Я пыталась поставить себя на твое место, – прошептала Миа.

Ее светлые, водянистого оттенка глаза благодаря рассеянному освещению комнаты казались полупрозрачными, и зрачков не было видно вовсе, что производило жутковатое впечатление. Надо запомнить этот эффект и использовать его потом для «Ронины». – Я просто размышляла о том, как бы поступила, окажись я в той же ситуации, что и ты. Я бы позвонила тому типу, по которому давно уже сохну. А потом прорыдала бы ему что-нибудь в трубку про самоубийство, и он, конечно же, тут

же примчался бы ко мне, чтобы не позволить мне себя убить.

– Ну, это было бы очень глупо с твоей стороны, – поддержала я ее игру. – Потому что тогда ты не смогла бы покончить с собой.

– Так в этом-то все и дело. Ты знала, что тридцать процентов всех попыток свести счеты с жизнью не что иное, как просто способ привлечь внимание к своей персоне! Получить похвалу и заботу, которую самоубийцы, по их мнению, заслужили!

– Ты это в Интернете выискала?

Миа кивнула:

– И знаешь что? По-моему, это как раз твой случай.

– Ну, как минимум это объясняет полное отсутствие сочувствия и тревоги с твоей стороны.

– Должна сказать, приемчик очень даже ничего, – проговорила Миа. – Коварный, зато действенный. Тот тип, по которому ты давно сохнешь, конечно, не в силах тебе противиться, когда ты стоишь перед ним вся такая несчастная и страдающая. Ну и конечно, не следует забывать, что мужчины любят чувствовать себя спасителями. Глазом не успеешь моргнуть, как уже окажешься в койке с объектом своей страсти.

– Не знаю, Миа, по-моему, слишком много мороки только для того, чтобы затащить кого-то в койку, – рассудила я.

– Ну, некоторых мужчин не так-то просто соблазнить. Например, женатых.

Я рассмеялась:

– Ну, какая же дура будет вешаться на шею женатому мужику?

Миа серьезно на меня взглянула:

– Многие женщины охотятся на женатых, Герри. Их больше, чем ты думаешь. Ты, наверное, не поверишь, но даже Оле время от времени сворачивает с истинного пути налево.

– Оле? – Я бросила взгляд в его сторону. Вид у него был обеспокоенный, как будто диванная подушка под ним раскалилась. – Нет, только не Оле!

– А вот представь себе, – прошептала Миа. – Он еще об этом не знает, но моя подруга в эти выходные видела его с другой.

– Может, это была его кузина? – с серьезным видом предположила я. Вся эта ситуация начала меня сильно забавлять.

– Нет-нет, ты меня не понимаешь, – сказала Миа и наклонилась ко мне поближе. – Моя подруга видела Оле с его любовницей в отеле. За завтраком. В очень интимной обстановке. Они лапали друг друга на глазах у всех.

Наверное, Миа посчитала меня настоящей стервой, потому что я, выслушав это признание, даже не покраснела:

– Нет, в это я ни за что не поверю. Только не Оле! Твоя подруга наверняка его с кем-то спутала.

Миа затрясла рыжей гривой:

– Она уверена на все сто процентов!

– И когда это было?

– В позапрошлые выходные, – ответила Миа, и ее зрачки стали совсем крошечными, с булавочные головки.

– О! Бедняжка! – посочувствовала я. – Это когда ты была на курсах повышения

квалификации? Какая пошлость! Ну, и что он на это сказал?

– Он еще ничего не знает. Я решила сначала... выждать.

– Так ты думаешь, это у него серьезно? – поинтересовалась я.

Миа долго меня разглядывала, потом заявила безапелляционно:

– Это совершенно исключено.

Да что ты? Какая наглость! Задиристая коза!

– Ну и славно, – спокойно произнесла я. – Только не понимаю, почему ты прямо не сказала Оле о том, что видела твоя подруга, – давно бы все выяснила.

– Может быть, я так и сделаю, – ответила Миа. – Я бы давно с ним поговорила, если бы не началась вся эта кутерьма из-за твоего неудавшегося самоубийства. А ты собираешься попробовать еще раз?

– Да нет, знаешь, мне хватило внимания и похвал, которые обрушились на меня после первого раза.

– А тебе совсем неинтересно, что это за женщина?

– Ты имеешь в виду любовницу Оле? Конечно, мне интересно, – сказала я. – Я просто подумала, что, может, тебе больно говорить об этом.

– Нет, вовсе нет. Подруга сказала, что это была пустышка весьма невыразительной наружности.

– Ну, – одарила я Миа дружественной улыбкой, – на ее месте я тоже бы так сказала. Кто же захочет во всех подробностях описывать подруге, которой и так неприятно, какая горячая штучка ее соперница. Довольно уже и того, что он вообще тебе изменил, так ведь?

– Да нет же, правда! Подруга удивилась, что только Оле в ней нашел.

– Просто когда дело касается любви... – протянула я.

– Любовь! – фыркнула Миа. – Я же только что сказала, что там ничего серьезного!

– Хм, ну, значит, это просто... животное влечение, – сделала я вывод. – Тем лучше. Такое быстрее проходит.

– Да! Да-а-а! – Марте, наконец, удалось извлечь автомобильную фару от конструктора «Лего» из носа Одило, и она с видом победителя подняла ее в воздух. Одило с облесением ретировался. Он часто засовывал что-нибудь себе в нос, и не всегда Марта могла вынуть это. Перед Пасхой Одило проделал фирменный номер с каской одного из членов игрушечной пожарной команды, которая входила в комплект машинки того же назначения. И извлечь ее смог только врач дежурной скорой. А еще Марта клялась, что в носовой полости Одило бесследно канули как минимум две туфельки Барби.

– Нам уже пора, – сказал Мариус, взглянув на Берта, который заснул, сидя с Северином на плече, как бывало почти каждую субботу.

– Да, нам тоже, – поддержал его Оле и тут же вскочил. – Ты идешь, Миа?

– Но я так замечательно общаюсь с Герри, – ехидно ответила Миа.

– Договорим в следующий раз. – Я позволила себе слегка улыбнуться. – Мне очень интересно, что будет дальше.

– Мне тоже, – бросила Миа.

Оле наморщил лоб.

Среди общей суматохи, которая сопутствовала сборам, потому что дети уходить не хотели и за ними пришлось гоняться по всему дому, Берт проснулся и тщетно пытался установить местонахождение пиджака Миа, а Оле вдруг схватил меня за руку: