Я сломалась и падаю вниз
Шрифт:
Рома был выше, чем он, и шире в плечах, но при этом почему-то казался жалким воробышком по сравнению с орлом. Уж не потому ли, что этот субъект рожден был ползать?
— Так следователь сказал, что претензий ко мне нет.
— Как это нет, если ты проходишь как соучастник убийства?
— Так я ж ничего не знал!
— Усолов тебя выкупил.
— Я не знаю.
— Подписку о невыезде с тебя взяли?
Рома замялся и промолчал.
— Зря ты из Державска ноги унес. За это тебя опять посадят.
— Так я же не знал, что вы
— А Усолов что говорил?
— Про вас?
— Вообще.
— Его в Державске не было.
— А здесь ты с ним разговаривал? Только кота за хвост тянуть не надо, а то вдруг окажется, что это совсем другой отросток. С Усоловым беседовал?
— Да, было.
— Где, когда?
— Он меня на вокзале встретил, на такси посадил, сюда отправил.
— Встречал зачем?
— Он же меня из изолятора вытащил, — глянув на Елену, сказал Рома.
Матвей это заметил и понял, почему парень не хотел признаваться.
— Пошли, Бэтмен, пройдемся. Покажу тебе ужас на крыльях ночи. — Он хлопнул Рому по плечу и протянул руку, как будто хотел схватить его за шкирку.
Елена не удивилась бы, если бы это произошло.
Капитан завел Рому в подвал и закрыл за собой дверь. Подвал большой, глубокий, а дверь толстая. Елена не смогла прослушать разговор, как ни пыталась. Зато она успела в одиночестве принять два бокала вина.
Матвей вернулся в одиночестве.
— А где Рома? — спросила Елена.
— Сопли за собой подтирает. — Матвей пренебрежительно усмехнулся.
— Ты его бил?
— Не тот он экземпляр, чтобы руки марать. Этот юноша бледный и так все рассказал. Знаешь, каким ветром его к тебе занесло? Стриптиз он танцевал перед Аллой, там его и накрыли. Или пулю в лоб, или ехать тебя окучивать. Он выбрал второе и просто следил за тобой. Вопрос, от кого это все исходило. Черемнов говорит, что от Петрова, а Усолов как бы ни при чем. Зеленин поет то же самое, а кто ноты ему нарисовал? Правильно, Усолов. Еще этот самый Олег свет Афанасьевич сказал, что теперь он его использовать будет. Дескать, раньше Петров Ромой командовал, а теперь он будет. Мальчонка должен был следить за тобой. Как в старые недобрые времена.
— Усолов так сказал?
— Надо же ему знать о твоих настроениях.
— Понятно.
— Мне тоже, — в раздумье проговорил Матвей. — Хотя и не все. Подсказка нужна. Знаешь, съезжу-ка я в одно место, пока не поздно.
— Как не поздно? Половина одиннадцатого.
Елена вовсе не желала оставаться без Матвея. Ну не хочет он ее, так и не надо, лишь бы только не уезжал.
— Еще же не совсем стемнело, значит, не поздно. — Матвей усмехнулся. — Да ты не переживай. Охрана при тебе останется. Это я не про Рому. Его я заберу с собой.
— Куда?
— В изолятор, за нарушение подписки о невыезде. Да и засланный он.
— Кто заслал его, тот и следит. Рома — всего лишь глаза.
Матвей открыл было рот, чтобы высказать свое мнение на этот счет, но всего лишь с досадой махнул
— Что не так? — спросила она.
Он снова махнул рукой, не оборачиваясь, дошел до арки, только тогда остановился и заявил:
— Все правильно сказал Усолов. Не прогонишь ты Рому.
— Почему он так говорил?
— А потому что такая ты!..
— Какая?
Матвей вновь отмахнулся от нее и ушел. Елена осталась домысливать его незаконченную фразу.
Почему она не прогонит Рому? Потому что на передок слабая или чересчур добрая? Неужели первое?
Глава 26
Подвал заперт, но ключ рядом, висит на специальном крючке. Со двора туда не попадешь, но все-таки дверь здесь стальная, пуленепробиваемая. Мало ли, вдруг в подвале нечистая сила заведется, да еще и с автоматом?
Тяжелая прочная дверь открылась легко и без скрипа. В подвале горел свет, Рома лежал на кушетке в предбаннике. Глаза у него закрыты, руки под головой, на лице выражение напряженного раздумья.
Елена подходила к нему тихо, но парень почувствовал ее приближение, вскочил на ноги и спросил:
— А где Кириллов?
— Ты его боишься? — Елена пренебрежительно усмехнулась.
Красивый парень! Даже сейчас, усталый и неухоженный, он выглядел соблазнительно. Здесь, в подвале, сауна. Каменку нагреть недолго. Купальня наполнится водой еще быстрей. Он мог бы отхлестать ее веничком.
Елена подумала об этом не без вожделения, но при этом внутренне содрогнулась от отвращения к нему, да и к самой себе. Как можно думать о сексе с человеком, который предал ее? Не зря Матвей относится к нему с нескрываемым презрением.
Не важно, что после мужа у нее больше не было мужчины, не считая Ромы и Матвея. Да, она не слаба на передок, но ведь Рома — предатель. Он приставлен к ней, чтобы следить и доносить. А она с детства презирала стукачей и сейчас должна была его ненавидеть.
— Да, мужик он суровый.
— А ты кто? Исполнитель стриптиза?
— Что было, то было. — Рома не очень-то смутился.
— Стукач тоже остался в прошлом?
— А я тебя знал, когда на это дело подписывался?.. Зато сейчас тебе хорошо известно, что я без ума от тебя.
— Ты был альфонсом, и тебя это не смущало?
— А почему это должно было меня смущать? — Он пожал плечами. — Ты у меня не первая мамочка, но самая лучшая и красивая. Всех я терпел, а от тебя реально балдел, как и ты от меня. От моего тела. Ты же выбрала не меня, а его, так? Тебе нужно было оно, это факт. Так зачем ты лезешь ко мне в душу? Ну, чего молчишь? — Рома вдруг шагнул к ней, и Елена отшатнулась назад. — Не понял, что за ужас в глазах? — удивился он. — Я хочу заняться с тобой любовью, а ты от меня шарахаешься. С Кирилловым закрутила? Так мне все равно. Мне нужна не твоя душа, а тело и деньги. Я даже не знаю, что больше. Халат на тебе интересный. Уверен, под ним ничего нет!