Я спас СССР! том 2

Вязовский Алексей

Облако-голова становится безликим и кивает, какофония звуков прекращается. Электрические разряды трансформируются в размытые буквы. Те складываются в слова, слова наконец становятся яркими, отчетливыми и превращаются в бегущую строку.

– ТЫ ПОСЛАННИК.

Теперь уже киваю я. Начало положено.

– Это понятно. Но чей я посланник?

– МОЙ. У ВАС Я ИЗВЕСТЕН КАК МОНАДА ЛОГОСА. СОЗДАТЕЛЯ И ХРАНИТЕЛЯ ВЫСШЕГО ПОРЯДКА.

– А какова моя миссия?

Лицо опять плывет, разряды принимают хаотичный характер. Строкой бегут слова, в которых буквы теперь

мешаются со знаками.

– БОРЬ?%")БА С ХАОСОМ. ТЫ ПОС?*(№ЛАН ВОССТАНОВИТЬ ПОШАТНУВШЕЕСЯ РАВНОВЕСИЕ И СКОРРЕКТИРОВАТЬ РЕАЛЬНОСТЬ. М(*(?*=ОЮ.

– Но как?!

– ТЫ ПОЙМЕШЬ С(%"АМ.

И тут я чувствую, как вместе с последним пульсирующим словом в мое сознание напрямую вторгается какой-то огромный поток информации, сформированный в виде единого, отдельного пакета. Голову плющит от невыносимой боли, я кричу, захлебываясь своим криком. И тут же начинаю чувствовать тело, которое отчаянно бьет руками по воде, в очередной раз выныривая на поверхность моря.

Воздух врывается в мои легкие, я мучительно кашляю, отплевывая горьковато-соленую воду. Еще раз поднимаюсь над волнами, оглядываюсь. И вижу, вижу! Маленький, ускользающий огонек. Еле видную точку. Из последних сил я гребу в сторону этого огонька. Моля его про себя: только ради бога, не исчезай! Или ради логоса! Да хоть ради всех монад вселенной. Сил уже нет, мышцу ноги снова начинает сводить судорогой. Я пытаюсь ее щипать, чтобы восстановить чувствительность – бесполезно. Тело постепенно отказывается мне служить. И в тот момент, когда начинаю терять всякую надежду, я наконец-то, чувствую под ногами спасительный песок. А огонек исчезает. Его больше нет.

Еле передвигая ногами, то и дело, припадая на колени от усталости, я выползаю на берег и падаю без сил. Пронизывающий холод сковывает мое онемевшее тело, заставляет зубы выбивать громкую дробь. Плевать! Главное – я жив. Несколько минут просто лежу на спине, на мокром песке, прикрыв глаза. Даже не пытаюсь понять, где я, какая уж теперь разница. Постепенно прихожу в себя и тут вспоминаю про странный огонек, спасший мне жизнь. Что же это было? Где-то совсем рядом раздается звук, похожий на чиркающую зажигалку, и я неловко переворачиваюсь на живот.

Огонек никуда не делся, он снова слегка приплясывает в темноте перед моими глазами. И почему-то оттуда пахнет сигаретным дымом. Я встаю, пошатываясь, бреду на красную точку, постепенно узнавая в темноте очертания хорошо знакомых мне предметов. Удивительно, но я выбрался из моря прямо перед нашим лагерем. Приглядываюсь, и приходит понимание. Кто-то сидит на капоте Волги и курит сигарету. Вот что меня вело к берегу. В тусклом свете чьей-то очередной затяжки вижу женское лицо. Юля.

– О, Русин! – принцесса меня тоже узнает – Ночной заплыв? А почему голый? Плавки волной смыло?!

Глазастая! И зубастая… Но мне это сейчас по фигу. Игнорирую ехидный вопрос и плюхаюсь на траву у колеса Волги. Я все еще с трудом верю, что выбрался на сушу. Смолящая Юля – мой спаситель, смешно.

– А ты, оказывается, куришь – невпопад отвечаю я – Чего шифруешься?

– Вы,

парни, не любите, когда девушки курят – Юля пожимает плечами – У Димки на этот счет вообще принципы: «Тебе же еще рожать». Достал со своими идиотскими нравоучениями! Прямо как мой папаша. Тот тоже курение не выносит.

Я сижу, покачиваясь от усталости, только что чудом не утонувший и не захлебнувшийся морской водой, да еще с каким-то пакетом чрезвычайно важной информации в гудящей голове. И теперь вот должен выслушивать вот это?!

– Ну и стерва же ты, Юля! – устало качаю головой. Плевать, мне сейчас не до политесов – Сколько же ты еще Димкиной крови выпьешь?!

– Сколько захочу, столько и выпью! – чувствую как наша доморощенная «графиня Дракула» встряхивает головой – Жизнь, Русин, нам дана одна. И прожить ее надо на максимуме, получив от нее все и даже больше.

– Нельзя же получать, ничего не давая взамен!

– Можно и нужно!

Я машу рукой, поднимаюсь и бреду к своей палатке. Сил приператься с Димкиной подругой нет совсем.

– Леша, постой!

Леша?? Меня догоняет Юля.

– Ты… никому не скажешь о моем… ну… курении?

Принцесса своей сигаретой меня спасла. Поэтому отвечаю максимально убедительно:

– Могила! Разроют – ничего не найдут.

– Спасибо! Ты мужик!

Ага. А также спаситель вселенной, корректор реальности, посланник и кто еще?

Я ухожу в палатку, падаю на матрас.

– Лешенька, ты где был?! – просыпается встревоженная Вика – И почему в таком виде? Да у тебя же руки совсем ледяные!

– Вика… – я неловко обнимаю ее и утыкаюсь лицом в ее теплые волосы. – Все уже нормально, родная. И давай все вопросы завтра.

– Обещаешь рассказать?

– Обещаю.

Уже сквозь сон чувствую, как нежные Викины руки осторожно стряхивают мелкий песок, прилипший к моим плечам и спине, а потом бережно укутывают меня теплым пледом. Думать о произошедшем нет сил. Все завтра…

Глава 13

Когда тепло, и тьма, и море, и под рукой крутая талия, то с неизбежностью и вскоре должно случиться и так далее.

Раннее утро. В предрассветный час море абсолютно спокойное. Воздух прохладный, но комфортный. Мы снова рыбачим. Сидим мужской компанией на берегу неподалеку от нашего лагеря, в шагах десяти друг от друга. У меня спиннинг в руке, у ребят леска от закидушек, которые заброшены далеко в воду. Приличная глубина начинается здесь уже в метрах десяти-пятнадцати от берега – это козырное место под большим секретом показал нам Ванька. Он же накануне вечером помог добыть нам лиманного червя для насадки – какую-то противную дрянь, похожую на сороконожку, которую и в руки-то брать страшно. Сидим, молча, каждый думая о чем-то своем. Кажется, парни пока даже до конца еще не проснулись. Поклевок нет – видимо, вся рыба тоже спит.