Я спас ссср! том iv
Шрифт:
И вот за что люблю свою невесту – нет в ней женской капризности, когда вынь, да положь. И стяжательства нет. Привез из Японии какие-то вещички – спасибо! А не привез, и слова бы, не сказала. Никаких тебе упреков и списков длиной в километр: «а вот в следующий раз привези мне…». Сокровище просто, а не жена!
Высаживаю ее около университета, целую на прощанье напоминаю, что я вечером приглашен к Гагариным и буду поздно. Теперь срочно нужно на новую квартиру – посмотреть выкраску и пообщаться с маляршами. Заодно и в гастроном на первом этаже загляну – куплю там в кулинарии Вике что-нибудь на ужин, а себе
… Малярши оказались молодыми девчонками, видимо только недавно закончившими училище. Глазками стреляют, но обе очень старательные, и со мной исключительно на «вы». Подозреваю, Алексеич провел с ними разъяснительную работу, и застращал тем, что парень я непростой. Оттенок краски меня устроил, теперь можно на несколько дней с ремонтом расслабиться – циклевка полов запланирована на субботу, и с этим справятся без меня. А новую встречу назначили на понедельник. В кулинарии набираю еды на пару дней, чтобы завтра не бегать по магазинам, для Вики всяких вкусняшек на ужин. Любимую нужно баловать, она у меня и так исхудала с этой нервотрепкой – то мой арест, то митинг, то больница, а потом еще и отчим с сестрицей со своими закидонами.
Дальше по плану у меня идет товарищ Фурцева. Смотрю на часы – полдень, все утренние совещания по идее должны уже закончиться. Ну, что ж, держим курс на Арбат.
Екатерина Алексеевна принимает меня сразу, без задержки. Похоже, секретарь Зоя заранее предупреждена о визите.
– Привез свой план? – сразу переходит она к делу после приветствий.
Киваю и выкладываю перед ней машинописный лист. Я над ним сегодня полночи просидел, всю голову себе сломал, как нам соблюсти разумный баланс между торжественной и развлекательной частью. Дойдя до пункта № 3, под которым идет ее собственное приветственное слово, и № 4, под которым у меня выступление Аджубея, Екатерина Алексеевна усмехается и качает головой.
– Ну ты Русин и хват! Все уже за нас решил, распланировал…
– А как же иначе? Вы с Алексеем Ивановичем, можно сказать, крестные нашего журнала. Кому, как ни вам напутственное слово говорить?
Фурцевой возразить нечего, она углубляется дальше в чтение.
– А вот выступление молодых артистов театра Сатиры – к чему оно здесь?
– Так у нас в первом номере журнала рецензия на их премьеру. Хвалебная. Это как бы ответное слово артистов. А еще они обещали немного помочь нам с оформлением сцены.
– Ладно, согласна. Оживить молодежное мероприятие действительно не помешает, а то одни приветственные речи останутся.
В моем плане все вроде нормально, но вишенки на торте не хватает. Я сделал это умышленно, хочу, чтобы и сама Фурцева пришла к такому же выводу. Реакция Екатерины Алексеевны не заставляет себя ждать.
– Не коротковато получилось? Это план мероприятия часа на два, на три, а дальше что?
– Хотел с вами посоветоваться – начинаю я плести свою интригу – Что если в конце показать какой-нибудь новый премьерный фильм?
– Например…?
– Я думал о «Заставе Ильича».
Фурцева морщится, откладывает лист с планом в сторону.
– Неудачный выбор. Фильм откровенно слабый, к тому же спорный. И вообще у него уже другое название. Покажем лучше «Я шагаю по Москве».
– Да его уже все посмотрели
– «Женитьбу Бальзаминова» возьми.
– Екатерина Алексеевна, это же Островский! Слышал, что фильм очень хороший и смешной, но какое отношение он имеет к студентам? А «Застава Ильича» как раз в тему, про молодежь.
– Нет. Этот фильм даже не проси. Достаточно мы с ним намучались. А главный герой вообще какой-то тюфяк. Ну, что за пример для молодежи?!
– Так это и прекрасно, что фильм такой спорный! Я, например, и сам от главного героя не в восторге. Нужно этот фильм поскорее в прокат запускать, и поднимать дискуссию в молодежной прессе!
– Алексей, а где ты этот фильм успел посмотреть? – настораживается Фурцева.
– Так на юге, когда был в гостях на даче у покойного Никиты Сергеевича. – выкручиваюсь я – И между прочим, по некоторым пунктам мы с ним сошлись во мнении.
Фурцева явно колеблется, но тряхнув головой, все же отказывает.
– Не стоит. Картина сырая, неоднозначная. Весь ажиотаж вокруг фильма только из-за съемок в Политехе с вечера поэзии. В ЦК вообще не знают, что с ним делать.
Ну, нет! Так просто вы от меня не отмахнетесь, Екатерина Алексеевна. Молодежь жаждет увидеть этот фильм, он буквально у всех на слуху – никто его еще не видел, но зато все уже о нем слышали. Оттого и такие завышенные ожидания в народе царят. Наутро после нашей презентации, вся Москва будет говорить о новом журнале и о показе на вечере в «России» запрещенного фильма. Пойдет волна повышенного интереса к «Студенческому миру», и тираж нашего издания взлетит с нового года до небес.
Но что касается самой этой картины, то, на мой взгляд, до звания «главного фильма хрущевской оттепели» она явно не дотягивает. Давайте честно: пересматривать фильм второй раз, желания не возникает никакого. Художественная ценность этого «шедевра» тоже весьма переоценена – на весь фильм всего две яркие, запоминающиеся сцены, которые по-настоящему отражают эпоху 60-х: Политех и демонстрация на 1-го Мая. Про актера в главной роли, которого Хуциев нашел в народном театре ЗИЛа, я вообще лучше промолчу. Да и все остальные молодые актеры, впоследствии ставшие известными и очень популярными, именно в этом фильме тоже не блеснули. Возможно потому, что проблемы их героев надуманы, высосаны автором сценария из пальца. И сама жизнь героев показана какой-то серой, безрадостной, вечно они с кислыми лицами. Но ведь это неправда – молодежь 60-х вовсе не такая, теперь я точно это знаю, поскольку вижу ее вокруг себя каждый день. Никто не ноет и не изводит себя пустым самокопанием. Это как раз любимое занятие интеллигентской тусовки, которое она навязывает всем другим.
И, как по мне, то фильм «Я шагаю по Москве» снят гораздо профессиональнее. И сюжет там интереснее, и герои намного симпатичнее. Так кто у нас по совести заслуживает звания «главный фильм хрущевской оттепели»? Вот то-то и оно! Об этом мы напишем потом в рецензии к фильму, называя вещи своими именами, и не давая интеллигентам-страдальцам пудрить мозги молодежи всякой ерундой. Талантливых мы будем хвалить, посредственность заслуженно ругать. История рано или поздно все расставит по местам.
Я достаю свой последний козырь из рукава.