Я — Спок
Шрифт:
Когда сделка была заключена, одним из первых, с кем я столкнулся, был Эд Милкис, который помогал мне съезжать со съемочной площадки «Парамаунт» после закрытия «Звездного пути». Опять прибыл тот же самый грузовик с теми же самыми рабочими, чтобы помочь мне заехать обратно. Я со смехом заметил Эду, что мы могли бы сэкономить кучу телодвижений, если бы мне было позволено задержаться на пару недель.
Эд ответил классическим голливудским «вот-теперь-тебя-люблю-я», и, конечно, я не мог об этом не вспомнить, когда двумя годами позже столкнулся с «неузнающим» взглядом Дейва Тебета).
Работать над «Миссией» было очень захватывающе… первое время. Но очень скоро, если честно, прискучило. (Собственно,
Собственно, третий сценарий, который мне предложила «Парамаунт» был просто конфеткой. Я там играл революционного лидера, во многом списанного с Че Гевары. Я произвел некоторые исследования по поводу характера персонажа, поработал с гардеробщиками и гримерами, раздобыл себе сигар и, в общем, отлично повеселился в этой роли. Думаю, что получаемое удовольствие было видно, потому что, когда «Парамаунт» и CBS посмотрели отснятый материал, они предложили мне контракт на четыре года. В то время я был полон энтузиазма и согласился.
Революционное веселье на съемочной площадке «Миссии»
Но потом я и оглянуться не успел, как обнаружил, что опять играю южно-американского диктатора. И опять азиата, и опять старика, и опять слепого…
Второе, отчего я заскучал — это характер персонажа, которого я играл, Париса. (Меня частенько интересовало, было ли односложное имя выбрано из-за моего успеха под краткой кличкой «Спок»). Или, вернее сказать, полное отсутствие этого характера, потому что о нем было совершенно ничего не известно. Если внутренняя жизнь Спока была очень богатой и четко определенной, у Париса вообще не было никакой внутренней жизни. В «Миссии» ее ни у кого из персонажей не было, и друг с другом они тоже никак не взаимодействовали. Все внимание концентрировалось на их умениях и их деятельности в качестве участников команды. В каждой серии Парис просто извлекал из шляпы очередной набор цирковых трюков, но мы никогда не могли увидеть, что им движет или с какими внутренними конфликтами он сталкивается. Самым личным, сокровенным моментом во всем фильме был эпизод, когда Парис приезжает вечером к себе домой в смокинге и тут раздается телефонный звонок (разумеется, это был его шеф, мистер Фелпс).
Парис Великолепный
И, если честно, я скучал по Споку. Мне его не хватало во время «Миссии» и позже, до самого 1979 года, когда мы стали снимать первый полнометражный
Однако мне не хотелось бы, чтоб показалось, будто я жалуюсь, потому что мои впечатления от «Миссии» остались весьма приятными. Актеры — Грег Моррис, Питер Люпус, Лесли Энн Уоррен, Питер Грейвс — были отличной компанией. И, если честно, этот сериал казался просто парой пустяков после страшного рабочего завала на «Звездном пути». В «Стар Треке» почти в каждой сцене были Кирк и Спок, так что нам с Биллом Шатнером приходилось быть на съемках и на работе большую часть 24-часового съемочного дня 5 дней в неделю. А на съемках «Миссии» работа была разделена между пятью людьми. «Команда» собиралась вместе в сцене, открывающей серию, и в сцене, ее завершающей, когда все уезжают прочь после завершения миссии. В промежутке все персонажи следовали каждый своим путем. Так что, к примеру, пока Грег Моррис сверлил туннели сквозь стены и устанавливал электронные устройства, у меня было свободное время.
Собственно, у меня была уйма свободного времени. Столько, что я начал писать стихи и страстно увлекся фотографией. Я даже занялся спортом и начал плавать каждое утро, до начала работы. Я считал, что у меня совершенно налаженная, удобная и счастливая жизнь, и был рад освободиться от всего этого давления на «Звездном пути», когда постоянно требовалось зубрить диалоги и вставать в раннюю рань, чтобы гримироваться…
Но потом во время съемок моего первого сезона «Миссии» случилось кое-что интересное. Одним воскресным вечером, когда мы отправились поужинать с женой, я ощутил дискомфорт в животе. Я сумел высидеть ужин и добраться домой до кровати, но проснулся часа в два ночи от острой боли в желудке. К трем часам я дозвонился до своего доктора, а к четырем часам был на больничной койке под обезболивающим.
Оказалось, что у меня внезапно развилась язва желудка.
Раз мне вообще суждено было получить язву, я должен был бы заработать ее на «Звездном пути», а не на «Миссии»! Но, когда я об этом раздумываю, то задаюсь вопросом — не оказалось ли отсутствие внутреннего удовлетворения на съемках «Миссии» для меня гораздо более тяжелым, чем изматывающее, но наполненное смыслом вкалывание над «Звездным путем»?
В любом случае, я последовал советам доктора и перешел на новую диету. За год или два мне удалось полностью поправиться, и больше проблем с желудком у меня не было.
И я вернулся к работе над «Миссией». Но на середине второго своего сезона я понял, что с меня хватит — я сыграл все разнообразные роли, которые хотел сыграть, и мне стало как-то невесело. Не осталось ни сложных задач, ни интереса. Так что я позвонил своему агенту и попросил отправить запрос на освобождение меня от участия в сериале.
Ну, если голливудские агенты и молятся о чем-то, так это о шансе для их клиента попасть в телевизионный сериал, ведь это означает стабильную работу в общепризнанно нестабильном бизнесе. Актеры бьются за то, чтобы попасть в сериал, а не выбраться из него.
Так что пару месяцев мой агент меня игнорировал. Он вполне разумно предположил, что я совершенно двинулся — или с кем-то поссорился, и он, конечно, надеялся, что это пройдет. Он очень старался меня пересидеть, но, после того как я многократно уверил его, что действительно решил покинуть сериал, он, наконец, переговорил со студией.
Я ушел из сериала, оставшись со студией в прекрасных отношениях. «Миссия» шла еще три весьма успешных года (собственно, меня забавляет мысль, что никто даже не заметил, что Парис исчез).