Я стираю свою тень 2
Шрифт:
— Мы все пытаемся здесь выжить и поэтому ищем какие-то варианты, — соврал им на прощание.
Ахатхойя снова поднял руку с прибором и ткнул в него пальцем.
— Долбодятлы очень чувствительны к изменениям магнитного поля планеты. В этом приборе встроен отпугиватель для них, потому что мы собирались высаживаться на поверхность. Он намного эффективнее импульсного излучателя местного оружия.
— Давай меняться, — предложил я ученому.
— Не выйдет, в нем пароль моей ДНК, — ученый ощерился, будто выиграл партию в «дурака». — В штиль поверхность планеты кишит
— Я тебя понял, — до меня дошло, что этот космический «кореец» сам напрашивается в нашу команду.
— Мы вместе, — напомнил Кнут о себе.
— Ладно, парни, если что, мы с вами свяжемся, — ответил я в духе прожженного менеджера по персоналу.
Вернувшись в комнату, рассказал Айрис о чудо-приборе ученых и о вышедшем из-под контроля Гамлете. Она некоторое время переваривала новую информацию.
— Придется их брать. Хлипкие они, не хотела, но если их прибор умеет разгонять долбодятлов, то у нас просто нет вариантов. А с Гамлетом…, времени на дипломатию совсем не остается. Придется тебе побыть новым бутлегером.
— А старого куда?
— Куда захочет. Не оправдал высокого доверия, пусть извлекает урок.
В отличие от меня, человека, которым обстоятельства забавлялись чаще, чем я ими, Айрис старалась, чтобы у нее было наоборот. Пока я пытался найти моральное оправдание поступкам Гамлета, Апанасий и какие-то два его «шестерки» вломились в комнату самогонщика, наваляли обоим с Элоизой. Дали минуту на сборы пожитков и выгнали прочь. Думаю, что переоценка ценностей у Гамлета произошла довольно быстро. Он попался мне в тот день на глаза в ужасно подавленном настроении. Я не стал подходить к нему, изображать сожаление, потому что выглядело бы это слишком цинично.
Мы с Айрис заняли эту комнату. Апанасий, добровольно изъявив желание поработать вышибалой, занял соседнюю. Бухгалтерия у Гамлета была налажена хорошо, поэтому все, кому он был должен спирт, были занесены в списки с тем объемом топлива, который им причитался. Я быстро разобрался, что к чему. Если не считать вечной вони и спиртовых паров, то жизнь бутлегером оказалась сносной. Ощущение, что ты при нужном деле придавало ей важности, и на каждый выход в пещеры можно было заливать бак, питающий встроенный в тело двигатель под завязку.
В первую нашу смену в тоннели после переселения мы решили провести небольшую тренировку, потому что согласованность действий являлась залогом успешности всей операции. Затеряться в тысяче дыр, прогрызенных долбодятлами, и не попасть к намеченной цели, было проще простого. Мы с Айрис уходили раньше всех, оставляя за собой пунктир из светящихся в прицеле оружия отметин мылом на стенах тоннелей. Эта особенность мыла была известна давно, но никто не придумал ей практического применения.
Следом выходил Трой и Киана, потом Кнут и Ахатхойя, и замыкал Апанасий с новой напарницей смуглянкой Камилой, взамен погибшего напарника. Девушка еще не была в курсе происходящего, но ее могучий товарищ поручился за нее, сказав, что «девка» мечтает свалить отсюда первым же рейсом. Ее порекомендовал Клавдий, что внушало некоторую уверенность в ее благонадежности.
Очередной
Но нас встретила непроглядная сквозящая тьма. Мы выбрали свободный вход в гору и оставили вокруг него несколько полос. Я шел впереди, Айрис прикрывала мою спину, оставляя на стене отметины. Сделав несколько поворотов и собрав две фиолетовых кучи экскрементов, остановились ждать напарников. Важно было, чтобы они нашли наши отметины. Минут через десять послышался шум обуви по гравию.
— Кто? — спросил я негромко.
— Это я, Трой с Кианой, — ответил знакомый голос.
— Отлично. Мы идем дальше, а вы дождитесь следующих, Кнута и Ахатхойя, — объяснила Айрис план ближайших действий.
— Хорошо, — ответил Трой.
Мы пошли дальше, оставляя найденные экскременты остальной команде. Идти-то приходилось одним маршрутом. Вначале надо было согласовать движение, а потом найти выход из горы. Второе мы предоставили тонким невесомым волоскам искусственной ткани, развевающейся от малейшего движения воздуха. Проблема выбора пути заключалась в том, что маркер часто указывал нам идти туда, где уже прошли до нас. Главное было не столкнуться с теми, кто принял бы нас за рэкетиров.
Произошло совсем не так, как я ждал. Вместо людей на нас неожиданно выскочил напуганный долбодятел. Оружие у меня стояло на импульсном режиме, пока я переключал его, зверь оказался от меня в нескольких метрах. Я всадил в его сторону непрерывную светящуюся полосу разогретых до плазменного состояния зарядов, и все равно инерция протащила убитое животное вперед, сбив меня с ног и привалив конвульсирующей массой. Долбодятел беспорядочно дрыгал ногами, с острыми, как наконечник копья пальцами, грозя проткнуть меня или Айрис, пытающуюся помочь.
— Не подходи, пока не замрет! — выкрикнул я ей.
— Гордейка, ты живой? — она бегала вокруг, не зная чем помочь.
Захрустела ткань штанов, за которые зацепилась нога долбодятла. Я почувствовал острую боль в ляжке, распространившуюся огнем по всей ноге. Тварь дернулась еще несколько раз и опала, накрыв меня расслабившимся телом.
— Теперь помогай, — попросил я Айрис. — Осторожно, она зацепила мне ногу.
Мы вместе столкнули тело долбодятла, весившее под две сотни килограмм. Айрис осмотрела мою ногу, да я уже и сам видел располосованную ткань бедра, из которой хлестала кровь. С такой кровопотерей вся операция по смене власти оказалась под вопросом. Я снял ремень со штанов и затянул им ногу выше раны. Айрис отрезала мне штанину с раненой ноги под самый «корешок» и сделал из нее повязку. Спирт бы сейчас нам совсем не помешал. Антисанитария в наших условиях была ужасной.