Я стираю свою тень 2

Панченко Сергей Анатольевич

Я потерял интерес к экскурсии, прокручивая в памяти образ устройства с китайской символикой, пытаясь правдоподобно соединить вместе станцию ремонта кораблей с ним.

— А мы можем глянуть на планету, вокруг которой вращается этот спутник? — спросил я у Айрис.

— Зачем тебе?

— Чтобы успокоиться.

— А может, вместо планеты ты посмотришь на меня? — Айрис игриво подвигала глазками.

— Нет, ты меня не отговоришь. —

Я отвернулся и стал изучать небо, надеясь увидеть в нем знакомые скопления звезд.

Их было так много, что я не смог выделить ни одно из них. Да и знал я не так много созвездий: Орион, Большую Медведицу да Кассиопею. Без атмосферы, фильтровавшей свет звезд, космос казался другим. Позиция Айрис, будто нарочно уводящая меня от предположения, показалась мне странной и даже вредительской. Можно было решить, что она выбрала иную позицию, противоположную нашим настроениям, и решила во что бы то ни стало вернуть Джанбобу.

— Ну, не дуйся, Гордей. — Айрис заметила мое хмурое состояние.

— Я не дуюсь, я размышляю, — ответил я независимым тоном.

— А то я не знаю, как ты выглядишь, когда размышляешь. Неужели вещь, похожая на китайскую, смогла так сильно на тебя повлиять?

— А если она на самом деле китайская? Что если мы…

— Замолкни.

Она зажала мне рот и посмотрела в глаза с такой яростью, что у меня невольно парализовало язык.

— Не надо дурацких предположений, понял? — спросила она меня жестко.

Товарищи и прочие зеваки заинтересовались нашим конфликтом.

— Что у вас, влюбленные? — спросила Камила.

— Ничего. Милые бранятся, только тешатся, — ответил я.

Мне уже было не до экскурсии. Настроение испортилось. Появились мысли о том, что если появится возможность вернуться на Землю, сказать Айрис, чтобы проваливала назад в свой космос, а мне оставила право жить так, как хочется. О каком семейном счастье можно было думать с таким человеком, который соткан из одних тайн, недоговорок и неясных устремлений. Я стал совершенно другим человеком, и никаких препятствий найти себе девушку по душе не видел. Нормальную девушку.

Айрис еще несколько раз попыталась «подлизаться» ко мне, но я молчал, как тибетский монах во время медитации и строил из себя «обиженку».

— Ладно, неприступная крепость Измаил, подождем, когда сдашься сам. — Айрис оставила бесплодные попытки достучаться до моей совести, откинулась на кресло и закрыла глаза.

Мы вернулись

в подземелье. Я немного отошел от обиды, переварил злость и был готов снова поглазеть на какую-нибудь экзотику. Айрис вызывалась замирить конфликт через угощение.

— Сегодня я нагрубила Гордею, наплевав на его ностальгические чувства, и хочу вас всех угостить, чтобы разрядить обстановку.

Она ушла, оставив нас у входа в столовую, в оранжерее, с чахлыми кустами и травкой, которым не хватало света.

— Она сама не своя, — заметила Киана. — Не пойму в чем причина.

— В чем, в чем, гормональный сбой, вызванный перестройкой организма в связи с интересным положением, — уверенно пояснил Трой.

— А ты прям гинеколог со стажем, который определяет беременность на глаз, — ядовито пошутила подруга.

— А ты чего такая? Тоже гормональный сбой?

— А если она знает больше нас, а мы просто не понимаем, что нам угрожает? — предположила Камила. — Вдруг мины у нас поставлены на таймер и мы лопнем, как мыльные пузырьки в определенный момент, не явившись в заданную зону вовремя.

— Не нагнетай, — посоветовал ей Апанасий.

Айрис принесла шесть бокалов с коктейлем. Стекло на них запотело от холодного содержимого. Мне очень хотелось залить внутрь себя чего-нибудь бодрящего и прохладного. Товарищи разобрали бокалы. Айрис стукнула своим бокалом об мой.

— Мир? — улыбнувшись, спросила она.

Я не мог больше сердиться, поняв, что до конца дней хочу видеть ее улыбку и глаза.

— Мир, — согласился я, но гордо и независимо.

— Молодцы какие, — похвалила нас Киана. — А то гормоны, гормоны.

Я сделал большой глоток и блаженно выдохнул. Вкус у напитка был такой себе, слишком кисловатый и простой, но освежал хорошо. Я сделал еще глоток и когда он провалился внутрь, вдруг почувствовал, что мир вокруг меня начал преображаться. Серость стен раскрасилась яркими красками. Трава и кустарники налились зеленью и расправились. Айрис стала еще красивее, превратилась в нереальную красавицу, от которой невозможно отвести взгляд. У меня перехватило дыхание от сказочной красоты, пол ушел из — под ног, и я мягко опустился на него. А потом сверху, тоже приятно, меня привалило тушей Апанасия.

— Да, этих клиентов в криосон, — донесся до слуха очаровательный голос моей Айрис.

Конец