Я – Стрела. Трилогия
Шрифт:
— Говоришь, обманывала? — меня затянули в учебную комнату, с ровными рядами тяжелых деревянных столов и большой доской на дальней стене. — А сейчас? Признайся честно, Камачо хочешь спасти?
Жесткие пальцы больно дернули за многострадальное ухо.
— Хочу, — мрачно призналась я. А гори оно все огнем. Явно же спасаю, не отвертеться.
Неожиданно меня отпустили. Сантана облокотился на одну из парт, потер руками широкие мускулистые бедра скрытые темно-синей плотной тканью брюк и витиевато выругался.
— Я
Я осторожно коснулась горящего уха и настороженно зыркнула на ритора. К чему это он ведет?
— Маккой, ты организовала цепочку студентов на первом тесте, чтобы вытащить свою соседку. Хорошо, была причина, но что потом? На полигоне ты снова рискуешь собой, детка, возвращаясь одна, без страховки. Чтобы спасти Камачо. И не надо песен насчет того, что вы внезапно встретились. Ты видела куда его утаскивают и решила не рисковать своими, а проявить личный героизм. Я впечатлен.
Он хлопнул себя по ногам и восторженно зацокал языком.
Я на всякий случай сделала шаг назад, а то от его восхищения у меня живот в страхе заныл.
— Раньше были причины, но что происходит сейчас? Снова, — он ткнул в меня толстым мозолистым пальцем, — ты пытаешься все сделать сама, решить за другого его личный вызов. Ты Райдену мамочка? Попку подтирать взрослому мужику решила?
Кхм. Я его друг и… Лучше помолчу и послушаю.
Некоторое время Сантана вглядывался мне в лицо, потом довольно ухмыльнулся.
— Молодец, не оправдываешься. Так вот. Помогать, Стрела, надо, когда просят помощи или сами не в состоянии справиться, когда ты ответственна за другого. Поэтому в первых историях я тебя не штрафовал, там все правильно. Но сейчас ты пыталась сделать работу за работоспособного лидера. Ты знаешь за что каждый из вас, цуциков, получил или получит свои максимальные сто баллов в минус? А?
Я нахмурилась, но волнение было столь сильное, что связно мыслить и рождать идеи сейчас никак не получалось. Лучше послушаю дальше.
— У всех есть свой максимальный штраф, — сказал ритор, — за самый серьезный минус в характере. Кто-то не умеет уважать других и излишне эгоистичен, кто-то сначала делает, а потом соображает. Камачо получил свой максимум за то, что вместо учебы стал думать только о личном увлечении. Вы от нас скрыть это хотели? Да у него кровь от напряжения потекла, когда тебя на дуэли ударили! Он все занятия только на тебя и пялится, обалдуй! Поэтому сегодня ночью он доказывал, что хочет быть Стражем и настоящим лидером Альфа. И доказал.
Сантана оттолкнулся от парты, выпрямившись. Посмотрел на меня с сожалением.
— Любовь любовью, но вы не только мальчики и девочки, которых тянет друг к другу как магнитом. Райден Камачо
— А я… — тихо повторила я.
— А ты получаешь минус сто баллов за неумение доверять другим. И землю теперь роешь, чтобы доказать свою силу не только в партнерской работе, но и способности мотивировать, уважать, помогать другим развивать свои лучшие качества. Дай людям проявиться, поверить в себя, а не только в тебя.
Он подошел к двери, распахнул ее легким тычком и промурлыкал:
— Как меня заводят хорошо слушающие девочки. Если тебе надоест вздыхать по зеленым неопытным малькам, ты знаешь к кому обратиться.
Говорил он громко, явно производя впечатление на стоящих в коридоре. Но я совершенно не обиделась. Я, получившая сто баллов штрафа вместе с одним из лучших уроков в своей жизни, стояла и улыбалась от уха до уха.
Глава 29
Критерии оценки, которые развивают
Мы, студенты, почти две недели варились в непонятном котле проверок, где неясно что именно в тебе хотят видеть и как оценивают. Штрафы и бонусы сыпались, с моей точки зрения, бессистемно. Одному могло прилететь за спор с преподавателем пять баллов штрафа, другому — сто.
Я хотела подстроиться и изо всех сил старалась понять, как вести себя правильно в сравнении с другими. А оказалось, меня оценивали по отношению к себе прежней, смотрели, как я расту и делаю выводы. Штрафы — не наказание, а сигнал наших слабостей, которые мы должны преодолеть. Чем больше штраф, тем большая слабость.
Райдену не запретили на меня смотреть, ему намекнули, что нужно делать не только это. Ох.
Раскинув руки в стороны, я зажмурила глаза и покрутилась на одной ноге, счастливо щурясь. Пусть парни презрительно относятся к поступившим девчонкам, пусть считают любые отношения в академии попыткой поймать мужа. Зато от риторов можно уже не скрываться, по меньшей мере Сантана ни словом ни унизил наши чувства.
Я прижала ладони к вспыхнувшим щекам. Чувства. Райден. Смогу ли я стать Стражем и сохранить при этом нечто тонкое и нежное, возникшее между нами?
Вдруг вспомнился любопытный, изучающий взгляд Себы. Как наждаком по коже. Он довольно грубоватый и прямолинейный парень, как бы не понеслись неприятные слухи.
В любом случае, мне сейчас стоит думать не о том, кто и что думает, у меня есть задача помочь развиваться друзьям. Нужно понять как поспособствовать проявлению лучших качеств у двойняшек и Аделаиды. В первую очередь, конечно, решить ситуацию с инициацией Моники.