Я тебе (не) подхожу
Шрифт:
«Куда мне теперь девать такое количество еды?»
Желудок тут же урчит, намекая, что давно не ела, но я лишь отмахиваюсь — все равно ничего не смогу в себя запихнуть.
Болезненно морщусь, вспоминая слова Назара, и на глаза наворачиваются злые слезы.
Какая-то дикая чушь.
А потом я начинаю кипеть, того и гляди, крышечку сорвет.
«Никогда не полюблю такую, как ты». Это еще почему? Что за слова вообще?
Спать со мной ему, значит, вполне себе окей, а любить —
Ну, Назар, ну скотина, дай мне только до тебя добраться…
Или в пень его? На фиг мне не упал парень, который позволяет себе такие выходки!
Вздыхаю. Нет, я обязана с ним поговорить — если не ради себя, то ради ребенка. Что бы там между нами ни происходило, я не имею права скрывать такую новость.
Пусть сам думает, что делать, а я не хочу обвинять себя в том, что из-за обиды лишила ребенка отца.
Топаю в спальню и, уже лежа в кровати, пробую его набрать, но механический голос бесстрастно сообщает, что телефон абонента выключен.
Ничего, если понадобится, я схожу к нему на работу или домой — у меня есть оба адреса. Главное, успеть до одиннадцати — до начала моего рабочего дня, иначе начальник мне голову открутит.
Пробую уснуть. Угу, куда там: я подрываюсь каждый раз, как только проваливаюсь в сон — мне снится Назар, который снова и снова хлопает дверью перед моим лицом.
Утром вскакиваю с кровати задолго до будильника, стою под душем, а потом долго и тщательно крашусь — я буду выглядеть как королева и сражу его наповал: пусть знает, кого потерял.
Вскоре окидываю себя удовлетворенным взглядом — ничто не напоминает о бессонной ночи — и выхожу из дома.
Так, сначала в офис Назара, он работает с девяти, так что наверняка уже пришел туда. Хорошо, что его фирма в нескольких кварталах от моего дома. Мы несколько раз обедали в ресторане напротив и расставались у самого входа в двухэтажное здание.
Я не знаю, в каком кабинете он сидит, но охрана подскажет, так?
Однако чем ближе я подхожу к двойной стеклянной двери, тем медленнее мой шаг. Волнуюсь так, что начинают подрагивать руки.
Соберись, Алиса, это нужно сделать!
Я делаю пару глубоких вдохов-выдохов и дергаю на себя ручку двери.
— Девушка, вы куда? — тут же вскакивает из-за своего стола охранник, преграждая мне путь.
Я улыбаюсь ему одной из своих самых обаятельных улыбок и максимально вежливо интересуюсь:
— Здравствуйте! Я по очень важному личному делу. Здесь работает Назар Иванов, как бы мне его найти?
— Назар Иванов? — хмурится охранник. — Не припоминаю такого.
— Может, вы новенький? — услужливо подсказываю ему я.
— Девушка, я тут уже два года и никаких Назаров Ивановых не знаю. В офисе работает
«А таблеточки для памяти все-таки попить не мешает, раз не знаешь Назара», — фырчу я про себя, однако вслух говорить такое не собираюсь: я ж не враг себе, в конце-то концов.
Вместо этого максимально округляю глаза, невинно хлопаю ресницами и прошу:
— Пожа-а-а-алуйста, уточните! Это очень, очень важно.
Охранник цокает и качает головой. Вижу, вот-вот пошлет, однако в итоге он все же меняет решение и машет рукой:
— Ну, что с вами делать. Стойте.
Он заходит за свой стол, снимает трубку внутреннего телефона и кому-то звонит.
— Зоя, привет. Посмотри, пожалуйста, работает ли у нас некто Назар Иванов? Да я тоже не помню, но ты глянь там у себя в компьютере. Может, числится просто.
И мы вместе ждем.
— Ага, я понял. Спасибо!
Охранник разворачивается ко мне и сурово припечатывает:
— Я ведь говорил, девушка, нет у нас никаких Назаров Ивановых. И не было никогда.
— Спасибо, — поникшим голосом бормочу я и на ватных ногах выхожу из здания.
Как это не было? Назар что, мне врал? Но зачем?
Достаю из сумочки телефон и снова пытаюсь ему дозвониться. Безуспешно.
Я уже ничего не понимаю.
Ясно одно — я словно в какой-то параллельной реальности, и мне тут совсем не нравится.
Так, ладно, до начала моей смены еще почти два часа — самое время наведаться к Назару домой. Уж там-то он точно все-е-е мне объяснит, никуда не денется.
Через полчаса, вконец издергавшись, я поднимаюсь на третий этаж в пятиэтажке, где в отремонтированной двушке и живет Назар.
Она досталась ему от родителей, однако ремонт делал он сам. Я была здесь всего трижды, потому что мы в основном встречались или у меня, или вне дома, и мне очень понравилось, как он все обустроил.
Я поднимаю руку, чтобы позвонить, и замираю.
И хочется и колется.
Что он мне сейчас скажет? Готова ли я услышать правду?
Может, и не готова, однако неизвестность еще хуже, и я жму на звонок.
Проходит больше минуты, и я звоню еще раз, прежде чем слышу приглушенные шаги за дверью.
Я нервно приглаживаю светлые локоны и застываю, выпрямив спину.
Дверь открывается, и… на меня смотрит какой-то незнакомый мужчина в бордовом халате.
— Назар дома? — в конце концов подаю голос я.
— Какой Назар? — поднимает бровь мужчина.
— Тот, который тут живет, — нетерпеливо говорю я, — какой еще?
— Кхм, кхм, — прокашливается собеседник. — Девушка, здесь я живу.