?Я тебе не секретарша
Шрифт:
Глава 4 — Мизансцена в любовной истории
Сначала пришла Нелля, затем прислали Галину, после явилась Полина и вот нас уже четверо, кто вынужден складывать в ровный ряд заводские газеты. Стоим, листочки подкладываем, о своем секретарском щебечем. Я чувствую, как утекает в сливной сток прекрасные минуты моей жизни, постепенно взрывается мозг, а сплетен услышал столько, что пришла пора заводить сайт завода «Сплетница Металл-Литье». Буду туда последние новости выкладывать. Всяко интереснее, чем читать о том, сколько в этом году переработали металлолома, какими тоннами и куда.
Пока
— Татьяна Владимировна так и не научилась здороваться. Тоже мне, королева. Подумаешь она теперь новый заместитель генерального по персоналу — как пришла, так и ушла!
— Ой, Поля, будто бы наше возмущение что-то изменит. Вот Кирилл, — повернулась ко мне Галина, пока я статую Давида изображал во всем великолепии. Где эта бледная тень самого себя, наш начальник пресс-службы и его команда? Точно видел, как они двадцать раз покурить успели!
— Со Стерлядью же тоже жутко работать? Явно же у бабы сложности в личной жизни, — тихое хихиканье женское. Ежику понятно, что Марьяновну не любят многие, даже программисты наши, на редкость ленивые и бестолковые создания, те на дух не выносят. Еще бы, говорят, в прошлом году она их всех премии лишила, не пропустив приказ.
Пожимаю плечами. Не мое дело — ее личная жизнь. Доработать бы, да спать — глаза слипаются, ноги уже не держат. Уже даже в бар с парнями не хочу, а постоянное жужжание над головой откровенно раздражает.
— Да что Марьяновна? Ирка вон наша, замуж вышла — толку. Истеричка истеричкой, вчера заявила мне, что нами правят инопланетяне, захватившие разум нашего президента! Все идет к третьей мировой войне, потому что на нас движется планета Нибиру, которая хочет превратить Землю в свою колонию, — Нелля в очередной раз согнула газетку, полюбовавшись улыбающимся генеральным директором завода — Падлычем Василием Антоновичем, расположившегося на странице чуть ниже губернатора. С минуту полюбовался самыми добрыми в мире глазами, самым честным лицом, затем безжалостно свернул, отвечая невзначай:
— Скоро все равно ядро Земли взорвется, а человечество поработит искусственный интеллект.
— Че, правда?!
Три голоса в унисон едва не оглушают, пока я потираю ухо. Нет, ну нельзя же быть такими доверчивыми! А смотрят, будто я тут им пророчество Настрадамуса зачитал и календарь Майя расшифровал. Потому осталось только глаза закатить, да к печатной продукции вернуться.
— Ой, Девчонки, — охнула Нелля, держа перед собой разворот газеты, но потом бросила на меня извиняющийся взор, добавив:
— И Кирилл.
Вот спасибо тебе, солнышко, не забыла. У меня еще мужские органы остались. Прям забывать начал, что мальчик по половым признакам.
— Наш Дмитрий Викторович-то в депутаты метит!
Заглянул в статью, отмечая пафосный вид заместителя генерального директора по безопасности — ни дать, ни взять будущий слуга народа. Костюм с галстуком, вид умный, щеки бульдожьи втянул, чтобы стройнее казаться да второй подбородок скрыть. Опять вспомнил про спортзал, оглядывая наметившийся через рубашку зама живот. Вот она суть властного героя, о котором вздыхают дамы. Не бывает миллиардеров, боссов, начальников и директоров с теми кубиками,
— Будет на работе еще реже обычного появляться, — усмехаюсь. Дмитрий Викторович и так не особо частый гость на предприятии, вечно надо с собаками искать, чтобы жалкие три бумажки подписать. Так совсем забудем внешний вид, разве что на портрет его в холле любоваться, изредка вспоминая, кто таков.
— Хорошо хоть по Документообороту ему можно часть служебок сбрасывать, — заявила Галя, пока я кривился. Ненавижу эту программу — сатанинское изобретение, честное слово. То служебную записку не отправишь, то права доступа надо, то еще одни права доступа на права доступа, затем подключись к другой программе, а туда тоже права доступа. И все это повязано на дурацкой 1С Документооборот!
— Да бросьте, просто пишите ему в Ватсапп, — фыркнула Нелля, изящным пальчиком с ногтями длиннее, чем зубы саблезубого тигра по экрану смартфона. Это не ногти — это холодное оружие, вросшее в пальцы человека. Боже, когда уже девушки поймут: мы не получаем удовольствие от того, что нам раздерут спину до позвоночника.
— А вы видели его фото в Инстаграм по прошлой Спортакиаде? — Полина закатила глаза, выражение на лице приняло мечтательное выражение, пока я косился на время, неизбежно тикающее к трем часам. Еще пара часов страданий, а я тут, между прочим, весь обед был. — Такой красавчик.
— Полин, ну какой Козлов красавчик? Обычный мужик.
— Ничего ты не понимаешь, Галь, сейчас такие мужики пошли, что… — она опять бросила на меня взгляд, вздыхая, — прости Кир, все время забываю.
— Да я уж заметил, — не удерживаюсь от сарказма, отключая уши. Что-то там про чью-то свадьбу, кажется той же Иры. Затем пошли обсуждения: с кем поругалась Маша, кого пригласили на День Металлурга, почему Кристине можно, а вот она, Полина, будет там помогать. С-КУ-КО-ТА. Бесконечные разговоры ни о чем — суть любого коллектива. Мужского или женского не важно. Поверьте, мы тоже болтаем о всякой ерунде. Только она у нас касается каких-то более насущных вопросов, вроде фильтры на тачку, где зимние шины по дешевке купить. Можно поговорить про Большой адронный коллайдер, но прям, если совсем поболтать не о чем. Или умника накатить хочется. На работе: работа, сплетни по работе и около рабочие моменты. Дома с друзьями — всякая ерунда. Впрочем, порой жалуешься на начальника или глупых коллег своим родным, друзьям с супругой, как тебя все достало.
Среднестатистический человек не зависимо от пола чаще предсказуем, чем нет.
В кабинет возвращаюсь спустя полчаса, вползая на каждую ступеньку, точно умирающий путник по пустыне в поиске мифического озера. Хотел сбежать под предлогом работы, в итоге нас спасла начальница отдела делопроизводства вопреки наказу Махмудовны. Пусть потом друг с другом власть делят, плевать. Хочу просто упасть в кресло, потому что от целого дня на ногах даже у меня спина ноет. Как девушки стойко могут бегать на своих ходулях, сам поражаюсь порой. Впрочем, видя порой легкие тени страданий на лицах, да даже у той же Стерляди облегчение, когда она незаметно под столом сбрасывает свои туфли на шпильках, понятно — красота требует невероятных жертв.