Я тебе не враг
Шрифт:
Виктор, охранник, выгуливающий собаку, становился всё более словоохотливым. Правда, все наши разговоры касались только Самсона.
Я специально спрашивала его о собаке как бы между делом, чтобы расположить к себе. Часто так поступаешь с владельцами животных: некоторые ни за что не расскажут об обстоятельствах травмы питомца, а слово за слово, и картина ясна.
Так я смогу разговорить Виктора и узнаю, где именно находится дом. Может, не так далеко от деревни или районного центра? Не посреди же Беловежской пущи!
Этого,
Но они закончились очень скоро. В назначенный срок меня позвали в библиотеку.
Глава 5
Ледовский
Она вошла чуть бледная, но спокойная. Села в предложенное кресло напротив с видом бойца, идущего на праведную смерть.
Вся поза Алисы, не нашедшей выхода из Зазеркалья, говорила о том, насколько она напряжена, брови были нахмурены. Стоило мне начать разговор, как по её лицу пошли красные пятна.
Мне нравилось играть с ней, как коту с маленькой мышкой, потому что только я знаю, чем закончится наша очередная встреча. Но порой её результат оказывается сюрпризом даже для меня.
— Я доволен вами, Елизавета, всё получилось как нельзя лучше.
— Правда? — она приподняла брови и впервые за вечер посмотрела на меня в упор. Должно быть, соображала, издеваюсь ли я или говорю как есть. — Не думала, что это поможет.
— Плотность сапфира 3,93, а показатель преломления света 1,762. Я поигрался с цифрами и получил код. Цифры никогда не лгут в отличие от людей.
Она усмехнулась, но как-то горько, то ли сама хотела догадаться и досадовала, что не сделала этого ранее, то ли была несогласна с моим утверждением о людях.
— Значит, вы отпустите меня? — спросила безо всякой надежды. Правильно, потому что не отпущу.
Потому что не хочу лишиться столь невинной, но привлекательной во всех смыслах забавы.
— Нет. Пока нет. Я запросил за вас небольшой выкуп.
— Небольшой для вас? — с вызовом спросила она и вцепилась в ручки кресла с такой силой, что костяшки пальцев побелели.
Мне нравилось, что она ходит по краю, прекрасно сознавая, что очередная вспышка может стоить ей слишком дорого.
— Возможно, я просто хочу с вами подольше пообщаться.
Она собиралась добавить что-то ещё. Колкое, резкое, но вовремя прикусила нижнюю губу. Умница!
Не всегда стоит говорить первое, что пришло на ум. Я люблю умных женщин.
— Что это значит, Дмитрий Максимович? — спросила, осторожно подбирая слова.
Склонила голову набок, кончиком языка облизала край верхней губы и снова посмотрела в упор. Наверное, испытывала ощущение ошеломлённости, как во время опасного поворота на дороге, когда руль перестаёт слушаться рук, и машина повинуется другой, невидимой и оттого наводящий ужас воле.
— Ничего такого,
Она впитывала информацию, как губка. Видел по глазам, что запоминает, и в её милой головке уже начал выстраиваться план. Что ж, тем интереснее игра.
— Зачем вы мне всё это говорите? Чтобы я всё-таки нарушила данное слово, а вы имели полное моральное право меня за это наказать?
— Могу вам сказать, что мне скучно и иногда хочется развлечься. Пусть это будет для нас обоих небольшим квестом, Елизавета. Сможете выполнить условия, обещаю, а я никогда не нарушаю обязательств, что освобожу и довезу до аэропорта, где вас посадят на рейс до Москвы.
— И в чём подвох? — упрямо спрашивала Алиса, не верящая, что выход из Зазеркалья находится рядом, и нет никаких хитроумных ловушек на пути. Разумеется, они есть.
Играть без препятствия на пути к цели неинтересно. Я только умолчал, что всё равно выиграю. Такова уж моя натура — быть победителем.
— А если я откажусь участвовать в странном эксперименте? — снова спросила она и положила руки на колени.
— Давайте потанцуем, Елизавета! — я подал ей руку, которую она, поколебавшись для виду, приняла. Ладонь девушки была холодной, но не безжизненной. Синяя жилка на запястье пульсировала в такт биениям её сердца.
Музыка зазвучала, стоило нажать на кнопку. Я держал эту темноглазую в своих объятиях, и это ощущение мне нравилось.
Милана права, чувствует ведьмовским нюхом, что пленница мне приятна.
Даже больше, я мог бы заполучить её, даже не прилагая больших усилий, но не хотелось видеть заплаканного лица. Не люблю насилия над прекрасными дамами и не желаю оставлять им иллюзию, что у них не было выбора.
— Расслабьтесь, вы напряжены. Вы не откажетесь, Елизавета.
— Это неудивительно, что я боюсь вас, Дмитрий Максимович!
Пытается держать дистанцию или набивает цену?
— Я не понимаю, зачем вы меня держите. Вы, ведь, получили то, что хотели?
И посмотрела снизу вверх почти доверчиво и в то же время с надеждой. Думала, что я отпущу её просто так?
— Нет. У меня есть причины ненавидеть вашего отца и всех его домочадцев, пусть понервничает и соберёт денег.
Задрожала, значит, испугалась, но пыталась этого не показывать. Лихорадочный блеск в глазах выдавал её с потрохами.
Музыка кончилась, но я продолжал держать дочь Вяземского за руку. Она не пыталась вырваться, но стояла, опустив глаза, и ждала, пока мне надоест эта молчаливая сцена. Дурочка, я мог бы наслаждаться ей бесконечно!