Я тебе объявляю развод, майор!

Романова Ульяна

Глупая улыбка расплылась по лицу, а в груди разлилась щемящая нежность. Я спрятал телефон в карман и легко дошагал до своей машины, завел мотор и поехал на работу.

За двое суток поспать удалось от силы несколько часов, но к вечеру следующего дня я стоял у офиса адвокатской фирмы, где трудилась моя жена.

Стефания вылетела из здания с широченной улыбкой на губах. И я машинально тоже начал улыбаться.

Заметив меня, она по своей любимой привычке с разбегу запрыгнула ко мне на руки,

прижалась всем телом и быстро чмокнула в щеку.

– Яр, я так соскучилась! – горячо прошептала Стеша.

– Поехали домой, потому что я тоже!

– Как дела? Ты устал? Я же вижу, что устал! Ты должен выспаться, – затараторила она, шаря глазами по моему лицу, – давай я сяду за руль, а ты отдохнешь?

– Давай, – согласился я.

– Как дела? Сколько ты поспал? – снова обеспокоенно принялась уточнять Стеша.

– Все в порядке, – заверил ее, расслабленно устраиваясь на пассажирском сиденье и глядя, как моя крохотная жена придвигает водительское кресло почти вплотную к рулю. – Как спалось?

– Без тебя не очень, – легко призналась Стеша, глядя на дорогу, – но я столько всего узнала! И знаешь, что? Нужно помочь Мирону! Потому что он влюбился!

– Помогай, – щедро разрешил я.

Главное, чтобы ее помощь не вылилась в очередное расследование!

– А еще у нас такое интересное дело с Аллой Андреевной, – щебетала она, захлебываясь от восторга. – С ней безумно интересно работать!

Я мог только улыбаться, напитываясь ее позитивными эмоциями. Словно лишь одним своим присутствием моя жена смывала всю ментальную грязь, налипшую после тяжелого рабочего дня и предательства друга.

– Глеб тебя не обижает? – все-таки поинтересовался я, хотя точно знал: даже если обижает – не расскажет.

– Нет. Его самого Алла Андреевна обижает, – засмеялась Стеша.

Вопрос о причастности Глеба к делу Датского нам еще предстояло прояснить. Его номер был в телефонной книге депутата, но в переписках мы ничего криминального не нашли. Все строго по делу о разводе.

Мы проговорили всю дорогу до дома, и меня окончательно отпустило...

Стеша припарковала машину и повернулась ко мне:

– Пошли скорее…

Стефания

Держась за руки, мы с Яром поднялись в квартиру, где я с порога безапелляционно объявила:

– В душ! А потом я сделаю тебе массаж.

Сочувственно посмотрела на мужа, под глазами у которого залегли темные тени от усталости и, цапнув его за руку, повела в ванную комнату.

Включила воду, повернулась и медленно стала стягивать с него футболку. Откинула ее в сторону и, не удержавшись, провела кончиками пальцев по его груди. Дыхание Ярослава мгновенно сбилось, а зрачки расширились.

Я же опустила руки ниже, расстегнула ремень на его джинсах, затем ширинку и так же медленно помогла ему избавиться от ненужной одежды. Ярослав молча пожирал

меня взглядом, позволяя делать все, что я хочу.

Поднимаясь с колен, остановилась взглядом на члене Яра в полной боевой готовности – и тело мгновенно напряглось, а низ живота требовательно заныл.

Ярослав так же медленно и томно, как и я до этого, снял с меня одежду и швырнул ее в общую кучу.

Мы оба знали, что совсем скоро тормоза откажут у обоих, но оба стоически пытались продлить романтический момент.

Подняв на руки, Яр опустил меня в ванну, и сам шагнул следом, вставая под теплые струи воды. Я потянулась за мочалкой, налила на нее гель для душа и медленно начала размазывать по его телу. Шведов не шевелился, но судя по дернувшемуся кадыку – стремительно терял контроль...

Мой, впрочем, тоже трещал по швам. Однако я упрямо продолжала намыливать его тело, закусив губу и сжав бедра.

– Опустись, я вымою тебе волосы, – хрипло попросила я.

Ярослав посмотрел на меня и плавно опустился, вставая на колени. Обжег мой живот горячим дыханием, пока я пыталась нашарить на полках шампунь, взятая в плен его взглядом.

Нашла с трудом... Но стоило только открыть крышку, как я почувствовала горячий язык Яра, рисующий узоры у меня на животе, а сильные руки обхватили мои бедра.

Тюбик полетел на дно ванны, а я обхватила руками плечи Шведова, потому что голова мгновенно закружилась, а в глазах потемнело. И колени предательски ослабли.

Яр повернул меня так, чтобы спиной я уперлась в стену, закинул мою ногу на плечо, пальцами раздвинул влажные складки и провел по ним языком. Стон вырвался сам собой, а по телу прошла горячая волна. Втянув в рот чувствительную горошину, он ударил по ней кончиком языка, одновременно двумя пальцами входя в меня.

Я смогла только тихонечко взвыть и запрокинуть голову, теряясь в крышесносных ощущениях. Там, где ласкал мой муж, словно скручивалась невидимая пружина, от которой тепло и нега разливались по всему телу.

– Яр… – успела прошептать перед тем, как забиться в сладких судорогах.

Зажмурилась, чувствуя, как Шведов прижал меня к своему телу, давая время прийти в себя. Уткнувшись носом в его плечо, чуть прикусила кожу и услышала, как шипит мой муж. И в то же мгновение он развернул меня лицом к стене и вошел до упора.

Мы горели. Снова. Всегда. Растворялись друг в друге. Забыли о том, что где-то там, за пределами нашего крохотного мирка, существует большой мир. В нашем были только мы...

Ярослав двигался жестко, хаотично, с каждым толчком подводя к новой вершине блаженства, на которую мы взлетели почти одновременно.

Шведов сплел наши пальцы вместе, порывисто дыша мне в шею.

– Почему у нас никогда не получается нормально помыться вдвоем? – хмыкнула я.

– Почему? Вот сейчас мы нормально помоемся, – засмеялся Яр, осматриваясь в поисках геля и мочалки.