Я тебя не отпущу
Шрифт:
Прямо сейчас он идет ко мне и, судя по довольному выражению лица, с хорошими новостями.
Глава 58
Глава 58
— Китаец решит тряхнуть стариной? — кивая в сторону салона красоты, спрашивает дядька. — Убрать твою женщину... это некислое «здравствуйте»!
— Зато теперь ясно, какая у него информация. Подсуетился старый ублюдок.
Тут злюсь только на
— Да, Исаев, небось, из шкуры вывернулся ради клиента. Быстро все разведал.
Ярослав поправляет пиджак. Краем глаза замечаю под ним броник. Такой же, как сейчас на мне. Не самая легкая модель, но самая надежная и незаметная, какую удалось найти. Новый предмет гардероба, с которым придется мириться неделю, а то и две.
— Ладно. Если ты приехал, значит, есть новости. Выкладывай!
— Новости у нас отличные. Я от следователя. — Ярослав захлопывает дверцу машины и поднимает стекла. — Там все на мази. Ордер на арест Китайца, считай, в кармане. Твоей информации по отмыванию налогов хватит лет на пятнадцать. Не пришлось даже поднимать старые дела.
— Это хорошо. Китайцу бы доложили о любом запросе в архив. На это его связей пока хватит.
— Никаких запросов и никаких архивов. Отдел, который занимается его разработкой, полностью изолирован от других отделов. Парни даже по нужде ходят в отдельный санузел и без телефонов.
Правила изоляции не удивляют. Это было одним из условий моего сотрудничества со следствием. Никто не должен узнать, что в Питере Китайца ждет арест. Просочись хоть какая-нибудь информация, и вся затея со стройкой накрылась бы медным тазом.
— Когда они планируют его брать?
— Взяли бы уже сегодня, но эта сволочь сейчас у Исаева. И что-то мне подсказывает, ни в какой отель он не поедет.
— Можно будет завтра, возле министерства. Не поверю, что он пропустит заседание земельной комиссии.
— Следователь тоже не верит, — подтверждает догадку Ярослав. — Упырь до последнего будет бороться за объект и бабки, которые в него вложил.
— Тогда завтра все и решится.
Понимаю, что не поеду ни на какую работу. Лишь к Диане и дочке. Справятся в офисе как-нибудь без меня.
— Ты хотел сказать, начнется, — поправляет дядька и, не дожидаясь, когда я попрошу его свалить, выходит из машины.
***
Дома пахнет ванилью и чем-то еще... уютным. Наверное, за несколько поездок сюда я должен был привыкнуть. Только ни хрена не получается.
Закрыв дверь, встаю на месте как вкопанный и пытаюсь убедить себя, что это реальность. Обои в мелкий цветочек, запахи еды, детский смех и сторожевая собака, обнюхивающая ботинки, словно я мог принести на них что-то опасное.
Пацан из детдома видел такое лишь в фильмах.
— Ты?
Диана замечает меня первая и выходит навстречу. В том же костюме, в каком была сегодня Рита. Мелочь, а цепляет так, что за грудиной начинает жечь.
— Не уверен. Прямо сейчас кажется, что я кто-то другой. — Оставляю ботинки псу, а сам иду к своей женщине.
— Джек их съест, — качает головой Диана. — Он очень умный, но хорошая кожаная обувь — его слабость.
— Значит, будет не в чем уйти и придется остаться здесь. — Веду ладонью по ее волосам, они чистый шелк. — Мне подходит!
— Клим Хаванский, я вас не узнаю. — Диана вопросительно выгибает левую бровь. — Куда делся свободный, независимый мужчина, у которого вечно миллион дел?
— Сам не знаю. — Заметив выглядывающую из детской дочку, подмигиваю ей.
— Ты в шаге от того, чтобы стать подкаблучником, — на ухо шепчет Диана.
— Может, я к этому и шел всю жизнь?
— Знаешь, нынешний ты мне нравишься больше, чем молодая версия.
Она тоже оглядывается. Увидев Нику, машет, чтобы та вернулась в комнату.
— Признайся! Ты просто любишь мужчин постарше. — Целую в нос эту мудрую женщину и, пока нас никто не видит, накрываю губами ее губы.
Целуемся как подростки. В любой момент в гостиную могут нагрянуть няня или дочь, поэтому спешим. Сталкиваемся зубами, улыбаемся своей жадности. Тихо стонем, сплетаясь языками. И вязнем друг в друге, как в топком болоте.
После этого поцелуя не хочется ни говорить, ни двигаться. Под зорким контролем Джека я прижимаю Диану к себе и пытаюсь понять, как жил целых два года без этих объятий.
— Тоже думаешь, как смог жить один? — Она трется щекой о мою грудь.
— Прикидываю, сколько бы еще протянул, прежде чем забить на все и рвануть к тебе.
— Надеюсь, это был последний раз.
— Обещаю. — Нехотя убираю руки со спины Дианы и отпускаю ее.
— По поводу сегодняшнего... — Ее взгляд мгновенно становится серьезным. — Мне страшно. Расскажи, чего нам еще ждать? Как долго?
— По моим расчетам, не больше двух недель. А что касается остального...
Я отвожу Диану в столовую, подальше от детской и других комнат. Включив на полную мощность вытяжку, продолжаю:
— Завтра моего босса ждет арест. Если все пройдет гладко, ему выдвинут обвинения и через неделю выпустят под подписку о невыезде.
— То есть освободят? — с тревогой переспрашивает Диана.
— Да. У Бурового, — впервые за долгое время вслух произношу фамилию Китайца, — хватит связей, чтобы выйти на свободу. Такого человека в принципе нельзя посадить за решетку надолго. Только улететь он уже не сможет.