Я тебя не предавал
Шрифт:
И день проходит как предыдущий.
— Ир, ну что не так? Скажи мне, я…
— Все так, — перебивает она, укладываясь в кровать. — Завтра праздник, я хочу выспаться.
— Конечно, — целую её в щёку, поправляю одеяло и выхожу на улицу. Мороз градусов пятнадцать. Только мне не холодно, потому что внутренности горят, а в отношениях у нас какой-то треш.
Я физически ощущаю, как пропасть между нами увеличивается, но совершенно не понимаю, как это остановить. Ира больше не разговаривает. Односложные фразы и глупые отмазки
Да, я накосячил, но всё ведь можно исправить. Я хочу исправить!
Может, сам праздник нам поможет?
Мы с Псом снова долго сидим вдвоём на крыльце, пока у меня не деревенеет задница. Бля, да у меня даже мысль появляется тормознуть сегодня на диване, раз в спальне меня не ждут, но я тут же гашу в себе этот юношеский всплеск и поднимаюсь к Ире. Хер я её оставлю! Обещал быть рядом? Я буду рядом!
Спать только не выходит. Всякая муть в голову лезет. Я лишь Иру крепче к себе прижимаю, чтобы чувствовать, что она здесь.
Очередное утро режет мне глаза ярким светом. Тёплые губы касаются щеки. Да ладно? Ещё не веря, что моё наказание закончилось.
— Сколько на часах? — никак не пойму по освещению.
— Одиннадцать уже, — отвечает Ира.
Сажусь, прикрывая утренний стояк одеялом. Ловлю Ведьму за руку, подтягиваю к себе и прижимаюсь щекой к груди. Она гладит меня по волосам. От неё уютно пахнет едой. Я бы заказал, но девчонки всё же решили готовить сами. Говорят, так вкуснее. Согласен. Даже если это будет простая яичница, приготовленная руками моей женщины, это будет вкусно и празднично.
Весь день у нас суета. С одним из охранников перетаскиваем большой стол из столовой в гостиную, чтобы сидеть у ёлки. Егор помогает со стульями. Справившись с салатами, девочки показывают нам свои новые платья.
— Очень красивые, — говорю им правду. — Самые!
За окном темно уже. Слышны взрывы фейерверков и петард. Егор с надеждой смотрит на мать. Ему тоже хочется пойти и что-нибудь бахнуть. Мы закупились.
— Только очень осторожно, — наказывает Ира, и детей сдувает на улицу.
Пользуясь моментом, обнимаю её, собираясь поцеловать, но телефон, который теперь даже в домашних штанах лежит в кармане, начинает настойчиво звонить.
— Чёрт… — закатываю глаза. — Перезвонят, — склоняюсь к губам своей Ведьмы.
— Возьми, — увернувшись от поцелуя, говорит она.
— Не хочу.
— Паш, всё равно же будет звонить, — хмурит брови. — Ответь.
Вынимаю трубу из кармана. Смотрю на экран и усмехаюсь. Эти точно будут, пока не отвечу.
— Да, Назар. Слушаю. Что у вас случилось?
Я с ними со всеми скоро буду с белой башкой ходить!
Глава 70
Ирина
— Блядь, Грановский… Я вас сам убью! — голос Павла звучит как раскаты грома и не предвещает ничего хорошего.
Мурашки
Во дворе Егор и Дуня запускают крутящиеся петарды. Красиво и шумно.
— Ириш, — Паша подходит ко мне и упирается губами в макушку. — Родная… — носом втягивает воздух, виновато глядя в глаза через отражение.
По одной интонации всё прекрасно понимаю и грустно вздыхаю. Новогодней сказке настал конец.
— Тебе снова надо уйти?
— Это ненадолго, — он обнимает меня, прижимая спиной к своей груди. — Там пацаны молодые накосячили… Я должен им помочь.
— Больше некому? — с надеждой смотрю на него.
Вот чего я жду? Что он вот так просто всё отменит и останется?
— Некому, — крутит головой, сильнее меня сжимая в кольце своих рук.
Но родные объятия больше не греют. Мне холодно и снова страшно. А ещё обидно за то, что опять выбирают не меня. Давно пора привыкнуть, но не получается.
— Тогда поезжай, — улыбаюсь через силу и сжимаю его предплечье. — Разберись со всем и поскорее возвращайся. Мы будем тебя ждать, — голос дрожит от волнения.
Хочется кричать, ругаться, топать ногами, но это вряд ли что-то изменит. Ворон всё равно уедёт. Мне остаётся только принять это как данность.
— Это в нашем посёлке, — он разворачивает меня к себе и заглядывает в глаза. — Я быстро, одна нога…
Не даю договорить, накрываю его губы пальцами и качаю головой. Лучше не обещать того, что не сможешь выполнить.
— Хорошо.
— Не смотри на меня так, — хмурится Павел.
— Как? — грустно улыбаюсь.
— Телефон я взял, — показывает его. — Заряд проверил. Я буду на связи, — утыкается носом в висок. — За стол без меня не садитесь, — мягко целует в губы.
Я нахожу в себе силы ответить, а потом отпустить. Паша уходит. Отворачиваюсь к окну. Слышу, как хлопает входная дверь. Смотрю на него через стекло. Идёт к машине, по пути перекидывается парой фраз с детьми, охраной, садиться и выезжает за ворота.
Меня вновь начинает потряхивать. Сжимаю кулаки что есть силы и пытаюсь удержать бурю внутри, не дать ей вырваться и разнести то хрупкое спокойствие, то равновесие, что я с таким трудом поймала. И которое сейчас рушится, осыпаясь осколками. Я не справляюсь. Не вывожу это всё. Просто не хватает ресурса и взять его негде. Я не успеваю восстанавливаться.
Минуты медленно нанизываются на нитку времени, а я всё стою у окна и просто жду. Всё ещё пытаюсь верить в то, что Павел действительно скоро вернётся. Дети, смеясь, вваливаются в дом, наполняя его приятным шумом и жизнью. Улыбаюсь и старательно делаю вид, что ничего не произошло. По сути, ведь всё действительно хорошо. А это просто форс-мажор.